Фортуна на стороне мертвеца

— И если медиум, или как его там, сразу попадет в яблочко, объект будет считать, что ловкач знает то, чего не знают другие. И даже если потом он промахнется, объект все равно будет трактовать все в его пользу, — добавила я.

Уотерхаус задумчиво кивнула. У меня возникло ощущение, что она впервые меня заметила.

Мисс Пентикост выхватила у меня вожжи допроса.

— А почему же мисс Белестрад отличается от остальных так называемых ловкачей?

— Ариэль не только способна выудить информацию из каждого слова или жеста клиента, но и обладает определенным магнетизмом, — объяснила профессор. — Умеет так убаюкать объект, что он выдаст больше сведений, чем хотел. Ее голос и манера держаться, темп речи. Все это вместе расслабляет человека и делает его податливым.

— Похоже на гипноз.

В голосе мисс Пентикост явственно слышалось все, что она об этом думает.

Уотерхаус покачала головой.

— Нет-нет. Гипноз против воли и не во время сна — это миф. Она действует тоньше.

Я вспомнила про медовый голос, проникающий в уши.

— А кроме того, порой она говорила обо мне такое, что я совершенно точно не сообщала, ни сознательно, ни невольно. То, что обо мне знают очень немногие. Она заявила, будто ей это поведали духи.

— И вы ей верите? — осведомилась мисс Пентикост.

Уотерхаус смущенно улыбнулась.

— Должна признаться, что почти поверила. Наверное, я ничем не отличаюсь от других — просто хочу верить.

— Но в конечном итоге вы ей не поверили.

— В конце концов я познакомилась с ее помощником, — сказала она. — Он здесь учился. Нил как-то там… Уоткинс. Нил Уоткинс. Специализировался на истории и антропологии, но бросил университет до выпуска. Из-за нехватки средств, я думаю. Я поспрашивала его преподавателей, и они помнили его как блестящего исследователя. Предполагаю, ему дали задание накопать мутные подробности моей жизни.

— То есть в конце концов вы ее вывели на чистую воду?

— Я не могу этого доказать. По крайней мере, в такой степени, чтобы написать об этом в книге. Не люблю выдвигать шаткие обвинения. И…

— И? — поторопила ее мисс Пентикост.

— Кое-какие подробности моей жизни, которые она знала… Их не добудешь с помощью обычного расследования. Не знаю, как она их заполучила. Даже имея помощника.

По ее тону можно было понять, что не стоит в этом копаться. Мисс Пентикост тоже это уловила, а потому сменила тему.

— Судя по описанию вечеринки на Хеллоуин, она проделала то же самое с Ребеккой Коллинз. Какое впечатление произвел на вас ее спектакль?

— Как любопытно, что вы назвали это спектаклем. Потому что так и есть. Она актриса. Причем обычно хорошая. Но в тот вечер…

Она снова откинулась в кресле и закрыла глаза.

— Поначалу все текло как обычно. Гадание на картах, мелкие трюки. А потом случился… этот инцидент с Ребеккой Коллинз и вызовом ее отца. Никакой утонченности и благородства.

— Раньше вы видели, как она якобы вызывает мертвых? — поинтересовалась мисс Пентикост.

— Два раза, но все было совершенно по-другому.

— Вы еще были на вечеринке, когда обнаружили тело?

Она покачала головой и снова подалась вперед.

— Нет. Я ушла сразу после спиритического сеанса.

— Вам удалось поговорить с мисс Белестрад относительно ее действий в тот вечер?

— Нет, не удалось. Я оставляла ей сообщения, но она не перезвонила.

В голосе явно слышалось сожаление. Я решила, что интерес доктора Уотерхаус к ясновидящей определенно слегка выходит за рамки рабочего.

Мисс Пентикост задала еще несколько вопросов о вечеринке и гостях, которых она там видела и слышала, но больше никаких откровений не последовало. Мы поблагодарили Уотерхаус за то, что уделила нам время, и пошли обратно по паутине коридоров, как вдруг услышали ее торопливые шаги.

— А нельзя ли как-нибудь и мне вас расспросить, мисс Пентикост? — спросила она, отдышавшись. — Я была заворожена, увидев, что для криминальных расследований используют ту же технику, к которой прибегают мои шарлатаны. Это была бы чудесная глава для переизданий моей книги.

На секунду я подумала, что мисс Пентикост согласится. Но потом она покачала головой.

— Пожалуй, нет, доктор Уотерхаус. Как и ваши шарлатаны, я люблю хранить свои трюки в тайне.

За всю дорогу до Бруклина мисс Пентикост не проронила ни слова. Как и я. Я знала это выражение лица, когда она погружалась в глубокие раздумья, и предпочитала не беспокоить ее в такие минуты, пока она следует за нитью размышлений.

Но я тоже призадумалась. Об Ариэль Белестрад и Абигейл Коллинз, и что могло пойти не так на Хеллоуин. Остановившись перед домом из бурого камня, я заметила на другой стороне улицы припаркованную машину. Заметила, потому что это был красный «Пирс-ЭрроуV12», модель 1935 года, и на нашей улице автомобиль смотрелся инородным телом, как опал в пачке с попкорном.

За рулем сидел мужчина, молодой и стройный, с тщательно постриженными волнистыми черными волосами. И когда мы поднимались по ступенькам, он нас рассматривал.

Я едва успела вставить в замок ключ, как миссис Кэмпбелл открыла дверь, и обычно невозмутимое, как у привратника, лицо омрачала тревога.