Фортунат

Там он был отменно принят и подошел к своему другу, графу фон Лимози. Он также приветствовал его и спросил, что с ним приключилось и как ему понравились остров и королевство. Он ответствовал, они весьма ему понравились. И в тайне спросил его, как обстоит дело с Андолозием. С радостью он поведал: «Дело обстоит так, что мы более не претерпим от него убытка. Я умертвил его своими собственными руками. Мне не было покоя, я должен был доподлинно знать, что он мертв, как я это теперь доподлинно знаю». И возомнил, что он сделал это очень хорошо. Ах, боже, не ведал он, однако, что сделал это дурно. Прошло три дня, как они не брались за кошель, дабы взять оттуда денег.

А по истечении трех дней довершалось полугодие, и граф Теодор также должен был взять кошель на полгода. Он с радостью пошел к своему другу, графу фон Лимози, и сказал, дабы он принес ему кошель и взял оттуда денег, чтобы некоторое время тратить их, и следом отдал кошель ему, ибо настал его черед распоряжаться им. Граф не противился этому и сказал, он охотно сделает это, и добавил: «Когда я беру кошель в руки, мне становится жаль Андолозия. Я не хотел, чтобы ты убивал его, он и без того умер бы вскоре сам». Граф Теодор сказал: «Мертвец не наделает шума».

И пошли вместе в некий покой, где он хранил в сундуке кошель, он вынул его и положил на стол, который стоял в этом покое. Граф Теодор взял кошель в руки и хотел отсчитать оттуда денег, как делал он прежде, однако кошель был пуст. Не ведали оба, что кошель потерял свои силу и свойство, как только оба они, Ампедо и Андолозий, умерли. Тут и силе кошелька настал конец. Знай они это, содержали бы они Андолозия с великими почестями и делали бы ему добро, чтобы он дольше жил, либо, по меньшей мере, наполнили бы золотом один-два сундука, из-за чего до конца дней своих жили бы в богатстве.

Но когда они не смогли добыть из кошелька денег, взглянули они друг на друга. Граф Теодор в свирепом гневе воскликнул: «О ты, коварный граф, ты, стало быть, захотел, обмануть меня и дать мне другой, скудный кошель вместо столь совершенного! Этого я ни в коем разе не потерплю от тебя. Поэтому не мешкай и неси чудесный кошель!». Граф фон Лимози ответствовал ему и сказал, что это тот кошель, каковой он взял у Андолозия, и иного у него нет. И как случилось, что он более не таков, как прежде, ему неведомо. Но граф Теодор не удовольствовался этим, и чем далее, тем более свирепствовал, и сказал, что он хотел учинить ему злодейство, но ничего из того не выйдет, и обнажил меч. Видя это, граф фон Лимози также обнажил меч, и набросились они друг на друга с такой яростью, что всяк желал зарубить другого насмерть, и наделали такого шуму, что в покой ворвались кнехты. Тут они увидали своих господ сражающимися друг против друга, встряли меж ними и разняли их. Но покуда их разнимали, граф Теодор смертельно ранил графа фон Лимози. Слуги оного узрели это и схватили графа Теодора. И дошла до короля, до двора его, весть, как два графа, что прежде были как один, рассорились меж собой. Король повелел, дабы ему спешно доставили их обоих плененными, чтобы он допросил их о причине распри. И когда взялись повеление короля исполнить и доставить ему графов, то раненого фон Лимози никоим образом привести не смогли и доставили ему лишь графа Теодора.

Как два графа рассорились меж собой из-за кошелька и через то открылось убийство, поэтому оба они были казнены

Тут король вскоре узнал, что злоба эта разгорелась единственно из-за Андолозиева кошелька, и тотчас повелел, дабы привели палача, и, запасясь свидетелями, допросили графа Теодора далее, и весьма тщательно дознались у него обо всех тех делах, как он все сотворил. И пытали его, и с великой жестокостью били, так что он волей-неволей поведал им, как в темнице собственными руками удавил Андолозия, и обо всем деле с начала и до конца.

Когда король услыхал, как они обошлись с благочестивым Андолозием, он опечалился всем сердцем и разгневался на убийц и злодеев и, недолго думая, вынес приговор и повеление: обоих их колесовать и, коли граф фон Лимози столь недужен, принести его на место казни, коли он мертв, мертвым его и колесовать. И как гласил приговор, так с обоими графами-убийцами и поступили, предав их обоих казни, что было для них заслуженным воздаянием, они по праву заслужили ее, убив благочестивого Андолозия.