Фосс

— Если вас заботит, осознаю ли я значение этой экспедиции, мистер Боннер, — ответил немец, взвешивая каждое слово, будто драгоценный камень, — то, по всей видимости, мы с вами ждем от нее разных результатов.

Тучный коммерсант за столом красного дерева рассмеялся. Приятно прикупить товар, всю ценность которого понимаешь не сразу. После ряда примерок покупатель облачается в готовый продукт, воспринимая это как должное, остальным же остается только завидовать. Мистеру Боннеру льстила чужая зависть. Ноздри его затрепетали.

— Я покорю эту страну, — бесстрастно заявил Фосс.

— Все это очень хорошо, — сказал коммерсант, вытягивая ноги еще дальше вперед, — полагаю, вы полны энтузиазма — так и должно быть. Лично я могу позаботиться о кое-каких практических моментах. О припасах, к примеру. До Ньюкасла вас довезет капитан «Морского ястреба», если будете готовы подняться на борт до его предполагаемого отплытия. В Рейн-Тауэрс вас ждет Сандерсон, в Джилдре — Бойл, там будет ваш последний аванпост. Все эти джентльмены великодушно вызвались внести посильный вклад в виде крупного скота, Бойл предоставит также овец и коз. А вот любое научное оборудование по вашей части, Фосс. Вы уже подыскали подходящих компаньонов, которые станут сопровождать вас в сем грандиозном предприятии?

Немец презрительно прикусил кончики усов. У него сделался такой вид, будто он страдает от несварения желудка.

— Я буду готов, — заявил он. — Все под контролем. Я задействовал четырех человек.

— Кого? — спросил тот, кто давал свои деньги совместно с еще несколькими отважными гражданами.

— Вряд вы ли знакомы, — уклончиво ответил Фосс.

— И кто же это? — настаивал торговец тканями. Тщеславие не позволяло ему и помыслить, что найдутся люди, с которыми он не знаком.

Фосс пожал плечами. Другие люди его не интересовали. В нескольких коротких экспедициях, которые он уже совершил, исследователя сопровождали молчание, скрип подпруги и вздохи лошади.

— Один из них — Робартс, — нехотя начал Фосс. — Англичанин, познакомились на корабле. Он хороший и простой парнишка.

Хотя и слишком навязчивый.

— Другой — Лемезурье. Мы с ним тоже путешествовали вместе. Фрэнк не подведет, если только не перережет себе горло раньше времени.

— Звучит многообещающе! — захохотал Эдмунд Боннер.

— Еще Пэлфримен. Его-то вы точно одобрите, мистер Боннер. Он — личность выдающаяся. Человек твердых моральных принципов. Орнитолог. И христианин вдобавок.

— Охотно верю, — с некоторым облегчением отозвался коммерсант. — Полагаю, его знает мой друг Прингл. Да, я о нем слышал.

— Еще Тернер.

— Кто такой Тернер?

— Ну-у, — протянул Фосс, — Тернер — чернорабочий. Попросился сам.

— Вы уверены, что он — человек подходящий?

— Я совершенно уверен, что смогу провести экспедицию через весь континент, — заявил Фосс.

Теперь немец держался твердо, как скала. Он грозно нависал над коммерсантом, который впервые всерьез задумался, во что именно ввязывается, хотя воодушевление исследователя передалось и ему.

Впрочем, мистер Боннер был по натуре человек осторожный.

— Сандерсон подыскал для вас еще двоих, — сообщил он.

Фосс тоже заосторожничал. Ему почудилось, что неизвестные наблюдают за ним из-за деревьев и из углов богато обставленной комнаты. Он не доверял их пустым лицам. Он подозревал всех, кроме себя, и лучше всего ему было в тишине, столь же необозримой, как лежащий перед ним путь и как ресурсы его собственной личности. Он вовсе не доверял спутникам, выбранным для спокойствия своего благодетеля, и считал слабаками всех, кроме одного, который готов был отдать свою силу из чистого альтруизма.

— Мне хотелось бы избежать разногласий, которые в большой компании неизбежны.

— Вы отправляетесь на год, на два или даже больше — в любом случае, на солидный срок. Разнообразие мнений вам только на пользу. Огромные расстояния изматывают физически. Некоторым участникам вашей экспедиции придется ее покинуть, кто-то, как ни прискорбно, может вообще уйти из жизни. Вы уважаете мое мнение? Мистер Сандерсон его вполне разделяет. Он убежден, что эти двое будут весьма полезны для экспедиции.

— И кто же они? — спросил мрачный немец.

Коммерсант принял равнодушие за покорность. Лицо его мигом прояснилось, он подался вперед и с чувством собственного превосходства пустился в объяснения.