Читаем Фостер полностью

На протяжении многих десятилетий рабочие, прогрессивная общественность США и других стран требовали освобождения этих жертв классовой ненависти американской буржуазии. Фостер все эти годы писал им, посещал их, выступал на митингах и в печати в их защиту. Оба узника обрели свободу лишь в 1939 году. Они провели в заключении, будучи невиновными, 22 года каждый.

Правящие круги Соединенных Штатов превозносили американскую буржуазную демократию как высший образец социальной и правовой справедливости. Суд в США считается учреждением, независимым от законодательной и исполнительной власти. Виновность обвиняемого устанавливают присяжные. Подсудимый имеет право на защиту. Суд гласный. И все же это суд, защищающий интересы эксплуататоров, суд пристрастный, суд классовый. Об этом свидетельствуют сотни, тысячи процессов против рабочих деятелей и активистов, осужденных на основе показаний провокаторов, ложных свидетелей, полицейских агентов на длительные сроки тюремного заключения или на смерть, как то было с жертвами хеймаркетской трагедии, со знаменитым поэтом-уоббли Джо Хиллом, казненным в 1915 году, с Сакко и Ванцетти, посаженными на электрический стул в 1927 году, с Юлиусом и Этель Розенбергами, которых постигла та же трагическая участь в 1950 году.

Фостер, сам преследуемый судами на протяжении всей жизни и неоднократно сидевший в тюрьме, неустанно разоблачал классовый характер американских судебных органов и боролся за освобождение и реабилитацию политических заключенных.

Столь же решительно и последовательно Фостер выступал против расовой дискриминации, за полное равноправие негров с белыми, за привлечение негров в профсоюзы, против антинегритянского террора, с помощью которого правящие круги США стремились расколоть и ослабить рабочее движение. Не случайно преследование негров в США принимало особенно широкие размеры в периоды подъема рабочего движения.

Перу Фостера принадлежит капитальный труд в 800 страниц «Негритянский народ в истории Америки», вышедший в свет в 1954 году. Фостер отмечает, что в годы, предшествовавшие мировой войне, в Соединенных Штатах господствовал суд Линча. С 1900 по 1914 год, пишет он, ни больше ни меньше как 1079 негров были зверски убиты вооруженными бандами расистов. Негров вешали, сжигали на кострах, расстреливали, рубили на куски, волокли по дорогам, привязав к автомобилям. Расисты изобретали для негров самые страшные пытки. Никто из расистов ни разу не был наказан за чудовищные злодеяния. Как правило, линчевания совершались с ведома и согласия, а иногда даже при непосредственном участии местных властей и бизнесменов.

В большинстве случаев суды Линча происходили в глухих провинциальных местечках, в то время как сценой расовых погромов являлись обычно более или менее крупные города. Расовые погромы в городах часто вспыхивали на почве найма на работу, жилищного вопроса, пользования парками и скамейками в них, столкновений между организованными группами белых и негров и по многим другим поводам и были направлены против негритянского населения в целом.

Наряду с погромами и линчеванием южные реакционеры, подчеркивает Фостер, всегда использовали методы индивидуального террора для устрашения негров. Уверенные в своей полной безнаказанности, вооруженные белые стреляли в беззащитных негров за каждый пустяк, за все, что хоть в малейшей степени могло задеть в белых их чувство «расового превосходства» над черными. В результате таких «индивидуальных» расправ негров было убито гораздо больше, чем при всех погромах и линчеваниях, вместе взятых. Американские предания рассказывают много страшного о бандитах Запада, но даже их «подвиги» не идут ни в какое сравнение с кровавыми злодеяниями белых гангстеров, которые в открытую разбойничали и поныне разбойничают на больших и проселочных дорогах американского «солнечного Юга».

Следует отметить, что политика расовой дискриминации и ненависти к неграм, проводившаяся правящими кругами Соединенных Штатов, находила поддержку среди правых лидеров как социалистического движения, так и АФТ. Виктор Бергер, один из правых лидеров Социалистической партии, писал в 1902 году: «Не может быть никаких сомнений в том, что негры и мулаты являются низшей расой». В том же году на запрос Международного социалистического бюро об отношении Социалистической партии к судам Линча руководство этой партии официально ответило, что «только ликвидация капиталистического строя и замена его социалистическим может создать условия, при которых люди, одержимые голодом, клептоманией, половыми извращениями и все прочие выродки, опасные для общества и ныне подлежащие суду Линча, больше не будут появляться на свет». В 1910 году съезд Социалистической партии принял резолюцию в духе белого шовинизма, требующую недопущения в США выходцев из Азии. В прениях по ней делегат съезда Э. Уинтерман заявил: «Мы изменили бы нашей социалистической агитации, если бы стали настаивать на том, что сначала надо ликвидировать расовую дискриминацию».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее