Фото на память

Кто-то впереди звал его на помощь, и он бежал по гладкой, ровной, бесконечной дороге. Голос не приближался, не отдалялся, только с каждой минутой звучал всё жалобнее. Невозможно было понять, кричит ли это женщина, мужчина или ребёнок, и сделать ничего было нельзя – только отмахивать километр за километром, надеясь успеть. Внезапно асфальт под ногами обвалился, и, падая, он всё тянул руки вверх, отказываясь верить в собственное бессилие.

Противный писк маленького будильника вернул его из кошмара в реальность. В благодарность за спасение видавший виды пластиковый кубик был аккуратно выключен, а не пришиблен сверху, как обычно, карающей дланью. Накинув халат, Анатолий поплёлся на кухню, уклоняясь от детей и жены, мечущихся между прихожей, кухней и туалетом. Минут через пять машина, забитая вопящими школьниками, портфелями и влажными салфетками, вырулила с участка. Утренняя суета сменилась приятной тишиной. Можно было спокойно сесть за стол и, запивая остатки вчерашнего шашлыка крепким кофе, немного подумать о неприятном сне. Толик не верил в мистику и предсказания, однако интуиция у него была развита довольно сильно. Вероятно, недавно случилось что-то скверное, но вовремя не замеченное, и совсем скоро оно даст о себе знать. Вот только что? Эти выходные ему удалось провести с семьёй, и всё было хорошо: никаких ссор между детьми, им и Алиной, образцово-показательные два дня с почти бессонной ночью посередине, привычное утро… Мотоцикл встал на зимовку полностью осмотренным и исправным, машины в порядке. С работой дела тоже шли неплохо, откуда тогда это предчувствие надвигающейся беды? Так и не найдя ответов, он закончил завтракать и поплёлся в ванную надраивать зубы. Быстро собрался, покидал в спортивную сумку вещи, оделся и выдвинулся в Москву, готовясь, как обычно, стоять в традиционной понедельничной пробке.

Дорога оказалась на удивление приличной. Ничего сверхобычного не случилось, он благополучно припарковался около метро и, слившись с пока негустым потоком людей, зашагал в направлении работы. За спиной послышались слегка приглушённые девичьи голоса:

– Охренеть, ты это видишь? Точно из наших, – мельком взглянув в боковое зеркало стоявшей справа машины, он ухмыльнулся. Так и есть, новенькие девочки-лаборантки из научного отдела. Он уже видел их мельком, а вот они его нет, иначе говорили бы шёпотом или вовсе молчали. Решив слегка поднять себе настроение, Анатолий, постепенно сбавляя шаг, дошёл до входа в Министерство, резко остановился и, открывая дверь, обернулся к девушкам, широко улыбаясь:

– Дамы вперёд, – реакция была восхитительно предсказуемой: русоволосая в очках побелела от ужаса, рыженькая почти завизжала, но в последний момент сумела-таки сдержаться. Со спины-то, конечно, он выглядел сногсшибательно: широкие плечи, узкие бёдра, длинные ноги, рост под два метра (сто девяносто, но не суть), плавная походка уверенного в себе хищника, а вот с лицом дело обстояло куда хуже. Тяжёлая челюсть, узкие губы, серые холодные глаза, глядящие исподлобья – девушки явно ожидали чего-то получше. Шалость вполне удалась, лаборантки, оправившись от первого шока, быстро прошмыгнули в дверь, и он зашёл следом.

Отметившись на проходной, Толик повернул налево, в отдел общественной безопасности Министерства по делам граждан «С.О.В.», где работал последние тринадцать лет – сначала рядовым карателем, патрулирующим улицы ночного города, а потом и ликвидатором. Правда, последний год ликвидировать было особо некого, и он совмещал должности элитного палача и инструктора, что скорее радовало: обучать новобранцев куда лучше, чем рисковать жизнью, охотясь на сильных и умных кровопийц в паре с ещё более опасным вампиром. Впрочем, утренних тренировок и спаррингов это не отменяло. Быстро переодевшись, Толик дошёл до зала. Там не оказалось никого, кроме Ники – его бессменной напарницы. Видимо, все остальные уже закончили. Настроение улучшилось ещё немного. Закончив упражнение, она подошла:

– Доброе утро. Сегодня в одиннадцать совещание, – он кивнул:

– Здравствуй. Знаю, мне вчера звонили. Ты тут с ночи?

– Угу. С вампирами уже дралась, остались только вы, – по каким-то внутренним соображениям даже после семи лет совместной работы она упорно продолжала ему «выкать». Поначалу Толика это раздражало, но довольно быстро он перестал обращать внимание на слишком формальное обращение, поняв, что слова, в отличие от интонации и невербальных сигналов, практически ничего не значат.

– Дай мне размяться, и я постараюсь хорошенько тебя отлупить, – лицо её осталось отстранённо-равнодушным, однако глаза заметно потеплели.

– Вы хотя бы дотронуться сумейте для начала. Сегодня я в ударе, – и в настроении, отметил он, направляясь к тренажёрам. Видимо, предыдущая тренировка была удачной. Через сорок минут они уже стояли в центре зала, готовясь нападать и защищаться. Со стороны это, наверное, выглядело странно – высокий массивный боец против хрупкой мелкой девушки, но Анатолий слишком хорошо знал, насколько эта хрупкость обманчива. Глубоко вдохнув, ликвидатор скомандовал: