Фотограф

Что означала вся эта чертовщина? В какую фантастическую историю он попал? Похоже было на какую-то конспирацию. Что за темное дело связывало Ольгу с Вервеем? Это, конечно же, он навел девушку на его след; теперь в памяти всплывали многие подтверждающие его догадку детали: якобы случайная встреча с этим дураком месяца два назад, настойчивое желание Вервея узнать адрес Марсиаля, познакомиться с его образом жизни и возобновить отношения. А чуть позже в его отеле поселилась Ольга, так как Вервей, очевидно, понял, что ему самому все равно не удастся войти в круг близких друзей Гора. Она, вероятно, получила задание сблизиться с ним, чтобы шпионить, подслушивать его беседы с друзьями, с…

С Эрстом, прежде всего с Эрстом. Это становилось все более и более очевидным. И разговор с телохранителем, на который намекала Ольга по телефону, состоялся, несомненно, во время их сегодняшней встречи. Сразу же, как только он закончился, она позвонила своему сообщнику, скорее даже, начальнику, чтобы отчитаться, и назначила ему свидание. О чем же таком важном болтали они с Эрстом? Охранник, не умолкая, говорил о своих профессиональных проблемах, о тревоге, которую он испытывает, когда глава государства появляется на публике, и, что его особенно беспокоит — церемония бракосочетания на следующей неделе. Боже мой!..

В этом месте логическая цепь его размышлений оборвалась — на пороге бара появилась Ольга. Гор встал, наблюдая, как она приближается к нему. Ее тонкие с едва заметным изгибом губы смягчала нежная улыбка, лицо похорошело от необычайного блеска ее темных глаз, выражавших лишь удовольствие от предстоящего вечера со своим любовником.

VIII

Сидя на скамейке Люксембургского сада возле одной из расположенных по соседству с улицей Гинемер лужаек для любителей спокойного отдыха, Ольга Пулен жевала бутерброд, время от времени бросая хлебные крошки летающим вокруг воробьям. Посетителей в такой час в саду было немного.

Ближайшие скамейки пустовали. Несколько завсегдатаев этого уголка природы сохраняли между собой разумную дистанцию, словно соблюдая некую негласную договоренность.

Эта благостная мирная атмосфера не помешала Вервею дважды с нарочитой беспечностью обойти вокруг лужайки, прежде чем он решился сесть рядом с девушкой. Она притворялась, будто не обращает никакого внимания ни на подозрительные взгляды, которые он бросал по сторонам, ни на другие его конспиративные уловки. Она старалась выполнять полученные от шефа указания даже тогда, когда их наивность казалась ей очевидной. Ольга не испытывала никакого уважения к Вервею, ценя его ровно настолько, насколько он того заслуживал, но она решила использовать фанатизм этого дурака для осуществления своего замысла. Их сжигало одно общее чувство, оба они яростно ненавидели одного и того же человека. Причины ненависти были у каждого свои, но этого чувства оказалось достаточно для того, чтобы объединить их ради общего дела.

Ольга заставляла себя не смотреть в сторону Вервея, когда он садился на скамейку, и сохранять всю свою выдержку, чтобы, как всегда во время их встреч, разыгрывать вместе с ним одну и ту же комедию. Он начал с того, что несколько раз подмигнул ей, потом рискнул высказать несколько банальных замечаний о погоде, на которые она поначалу не отвечала, держа себя с холодной сдержанностью, как подобает женщине, к которой пристает незнакомец. Потом минут пять подобных маневров, казалось, принесли свои плоды, и она, похоже, смягчилась. Тогда Вервей немного придвинулся к ней, и они начали вполголоса вести беседу, во время которой он, не переставая, озирался по сторонам.

— Итак, значит, Эрст приходил вчера вечером. Речь шла о церемонии, и вы смогли услышать часть беседы.

— Я слышала почти все.

— Рассказывайте. Сначала — главное.

Ольга передала разговор двух друзей, выделяя, согласно пожеланиям Вервея, главное, — как будет проходить церемония бракосочетания президента, какие будут приняты меры безопасности и чего опасался охранник.

— Все совершенно ясно. Маларш хочет открыто продемонстрировать себя публике. Он будет позировать для фотографов, стоя в первом ряду у выхода из церкви. Это продлится несколько минут, и все это время охранники будут стоять в стороне. Мишень, в которую, по признанию самого Эрста, невозможно не попасть. С другой стороны, ответственные за безопасность президента лица никак не могут договориться о мерах, которые им следует принять, чтобы эту самую безопасность обеспечить. Такая удачная ситуация никогда больше не повторится.

Вервей слушал с важным видом, властно подняв бровь.

— Похоже, ситуация действительно очень благоприятная, — произнес он наконец. — А все-таки сказал Эрст что-нибудь по поводу того, какие конкретно меры они собираются принимать?