Фотограф

Я обращала внимание на каждую интонацию, и как они завязывали шнурки на ботинках. Была так пристальна к мелочам, пока это не стало моей второй натурой. В то же время мне не хотелось, чтобы казалось, будто я стремлюсь к чему-то, что не было мне дано при рождении. Да, я родилась в семье из социальных низов, но у меня был превосходный ум и тонкая душевная организация. Мои клиенты чувствовали себя достаточно расслабленными, чтобы обсуждать при мне финансовые вопросы, а уж при бедняках они бы не стали говорить о деньгах.

Мне было важно показать, что я понимаю их мир и мир их детей. И именно потому могла воплотить их желания в фотографиях.

Подойдя к дому Страубов, я сделала небольшой крюк, чтобы взглянуть на лестницу в саду, ведущую в квартирку. Шторы на окнах были опущены, свет не горел. Похоже, там никого не было.

Вернувшись к главному входу, я обратила внимание на фонари по обеим сторонам, которые выглядели как подлинники девятнадцатого века. Амелия встретила меня у дверей. Она стояла босиком, блестящие каштановые волосы небрежно собраны заколкой, золотые серьги и ожерелье в виде ацтекских монет можно было недооценить, если не разбираешься в дорогих украшениях, настолько они были нетрадиционными и непринужденными.

От улыбки Амелии по моему телу словно прошла волна тепла и света, как и при первой встрече. Казалось, она видела во мне что-то необычное.

– Натали считает, что она уже взрослая, и няня ей не нужна, – Амелия говорила тихо. – Но она чувствует, что ты для нее, скорее, подруга.

Мы прошли в кухню. Амелия протянула мне кружку воды с лимоном и присела на табурет у стойки. Улыбка исчезла с ее лица.

– По вечерам мы часто не можем быть дома. Такая уж работа. Большинство наших клиентов – прекрасные люди, но время от времени находится кто-то недовольный. Но работать все равно надо. Хотя кому я рассказываю, да?

Мне было приятно, что она сравнивает свою работу с моей. Однако я колебалась, не желая критиковать заказчиков.

– У вас сейчас сложный клиент?

– Не совсем. Но год и правда был тяжелый.

– Да?

– Просто… Много разочарований. – Амелия нахмурилась. – Но я c благодарностью принимаю то, что имею.

И хотя лицо у нее было уставшим, я не могла не отметить, насколько она привлекательна. Даже на прошлой неделе, придя домой с размазанным макияжем, она продолжала светиться изнутри, как маяк.

– Если тебе надо это с кем-то обсудить…

– Ой, да не хочу тебя грузить. – Амелия скользнула пальцами по своей шее.

И я почувствовала, что поговорить ей на самом деле очень хотелось.

– Я восхищаюсь тобой, Амелия. Семья, профессиональный успех. Если бы ты только знала, какое впечатление производишь на посторонних!

– Ты не посторонняя, Дельта!

– Для меня большая честь быть включенной в вашу жизнь.

– Когда ты снова увидишь своего сына? – спросила она.

– Я стараюсь созваниваться с ним каждый день.

– Это, должно быть, сложно… А где ты выросла? – Вопрос прозвучал так, словно только пришел ей в голову.

Мне было жаль, что она подняла эту тему. Разговор о моих корнях был не из тех, что мне нравились, и я всячески пыталась от него увильнуть.

– Во Флориде.

– Где конкретно? Мои родители живут во Флориде.

Амелия игнорировала социальные сигналы, которые других бы уже заставили оставить расспросы. Не то чтобы она их не замечала, она их игнорировала. Обычно у меня получалось избегать разговоров о семье, ограничившись парой фраз, но не в этом случае.

– В Орландо.

– У тебя большая семья?

– Только старшая сестра. – Я всегда хотела старшую сестру. – Родители умерли несколько лет назад, с разницей в несколько месяцев.

Мама погибла в автокатастрофе сразу после того, как я окончила среднюю школу, а отец, может, тоже уже умер. Я не видела его пятнадцать лет и не имела никакого желания общаться. В каком-то смысле для меня он был мертв.

Я продолжила говорить:

– Мне нравится в Бруклине. После развода моя семья – это друзья. Мы вместе отмечаем все семейные праздники: День благодарения, Рождество, Новый год.

Амелия сочувственно кивнула.

– Кое-кто из наших сотрудников тоже не имеет семьи, но есть Ян Уокер, он словно удерживает нас всех вместе. Может, ты видела его на дне рождения Натали? – Глаза Амелии загорелись, когда она заговорила о Яне. – Он как член семьи, и это здорово. Тем более пока нас всего трое, ведь у Натали нет братьев и сестер. Пока.

Я подумала, что хотела бы быть на месте Яна.

– Пока? – переспросила я. – Ждете в гости кого-то из родни?

Амелия опустила взгляд в пол и покачала головой.

– Знала бы ты, как я хочу еще одного ребенка. – Ее глаза наполнились слезами.

Непроизвольно я потянулась к ее руке. На миг испугалась, что перешла черту, но Амелия так крепко сжала мою ладонь, будто искала в этом утешения. Ее кожа была очень мягкой, пальцы были длинными и тонкими, на безымянном сверкало бриллиантовое колечко. Интересно, играет ли она на пианино.