Фотограф

А в следующий раз убежал уже он – из тех зелёных зарослей в парке, где я послушно раздвинула ноги и совсем не возражала против его… откровенных ласк.

Как это было глупо – раз за разом сбегать друг от друга, имея лишь одно желание – остаться и получить удовольствие в объятиях друг друга!

Я подавила вздох разочарования. Мне следовало выбросить это прошлое из головы – особенно теперь, когда даже мое тело успокоилось и больше не изводило меня постыдными ночными грезами. Следовало всё забыть, вычеркнуть из памяти – ведь Егор жил теперь с той самой Лилей, беременной от него. Я должна была шагать дальше, закрыть дверь в прошлое и больше туда не возвращаться.

И я старалась, как могла. Читала газеты, смотрела телевизор, шерстила интернет. Иногда я общалась с адвокатом по делу о разводе – процесс этот оказался не таким уж быстрым.

Спустя еще пару недель мне нужно было приехать в суд, чтобы заполнить какие-то бумаги для развода. Я чувствовала себя хорошо и уже гуляла одна. Мне хотелось одеться как-то иначе, одежда из моего прошлого опротивела мне, но у меня не было денег. Я знала, Никита дал бы их мне без вопросов, но я и так слишком сильно пользовалась его гостеприимством. Наглеть не хотелось.

Стараясь не смотреть на себя в зеркало, я надела серые мешковатые штаны и такую же кофту. Раньше мне нравилось прятаться за всем этим, но теперь… что-то изменилось во мне. Я готова была открыть себя миру и надеялась, что однажды это все же случится.

Здание суда находилось недалеко от квартиры Никиты, так что я шла пешком. В городе ещё чувствовалось лето, хотя было уже немного прохладно, и листья начинали облетать с деревьев. После болезни я привыкла жадно вглядываться во всё вокруг, словно наверстывала упущенные недели – или даже года? – а потому издалека заметила знакомую машину у здания суда. Конечно, такая машина была не одна в городе, и она могла принадлежать кому угодно, но мое дыхание на секунду сбилось от одной возможности оказаться так близко с ним… с Егором.

Замедлив шаг, я прошла мимо машины, пытаясь понять, могла ли она быть его, но никаких примечательных деталей не было, а номер я не помнила.

– Ты лишила меня работы и заработка, а теперь решила угнать мою машину? – услышала я знакомый насмешливый голос за своей спиной.

Я обернулась. Егор спускался по лестнице из здания суда. В руках он держал папку с документами и выглядел непривычно – помято, устало. 

– Что ты имеешь в виду? – выдохнула я. 

Он подошёл близко, очень близко ко мне, заставляя задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза, и окуная меня в свой тревожно-будоражащий аромат. В его взгляде была ненависть, было презрение, а ещё… ещё какая-то жадность. Словно он глазами пытался впитать всю меня. 

– Не прикидывайся дурочкой, это твой худший образ из всех, – выплюнул Егор, закидывая документы на крышу салона и опираясь руками о свою машину с двух сторон от меня. 

– Но я не… – пролепетала я, но он не стал меня слушать. 

– Я вижу тебя насквозь, мышка, – ядовито ответил Егор. – И твою игру я раскусил давно, ясно? Вот только я совсем не тот, с кем тебе стоило играть. 

– Егор, я правда не понимаю, – прошептала я, переплетая пальцы изо всех сил. 

– Да мне как-то плевать уже, – фыркнул он и, вжав мое тело в нагретый солнцем корпус машины, впился поцелуем в мои губы. 

В его порыве не было нежности, не было мягкости – только болезненная жадность, только яростное желание взять как можно больше, откусить, оторвать, отломать – чтобы забрать себе. И я… я вновь откликнулась, вновь подчинилась, отдавая себя – всё, что могла отдать, – признавая его власть над собой, сдаваясь сразу, без сопротивления, без возражений. 

Я лишь простонала что-то ему в рот, и Егор ответил рыком. Он с силой сжал мое тело, причиняя мне боль, заставляя снова стонать и получать удовольствие от этой злобной жажды. 

Его язык переплетался с моим, не позволяя мне менять темп, не позволяя отдышаться, не давая ни миллиметра свободы, и в какой-то момент моя голова закружилась. Я испугалась, что сейчас упаду в обморок от нехватки кислорода. Мои руки рефлекторно со всех сил оттолкнули его. 

Егор оторвался от меня с насмешливо-недовольным взглядом:

– Запомни это, мышка. Держу пари, мелкий так не умеет. 

– Мы целовались… всего один раз, – возразила я, шумно дыша. 

– Предпочитаешь секс поцелуям? – хмыкнул он, отодвигая меня от машины и закидывая документы в салон.

– Предпочитаю… тебя, – откровенно прошептала я. 

Егор вздрогнул и, бросив на меня недоверчивый взгляд, вдруг ухмыльнулся:

– Какая жалость! Я-то предпочитаю другую. 

Он словно воткнул в меня нож. Я отшатнулась назад, быстро моргая и не давая слезам брызнуть из глаз. Сердце кажется перестало биться, и я, прижав руку к груди, попыталась найти ответ:

– Ну, тогда… тогда…

Но в голове было пусто, вертелись лишь его слова «я предпочитаю другую», и я, развернувшись, бросилась прочь, не разбирая дороги.