Фотография. Между документом и современным искусством

Именно на «определенном» характере изображения-модели строился режим истины серебряной фотографии; именно по причине его «бесконечно изменчивого», неограниченно гибкого характера цифровое изображение находится под подозрением. Серебряная фотография была в высшей степени устойчива, трюки и ретушь требовали времени, труда и с необходимостью были ограничены; цифровое изображение всегда уже отретушировано, так как цифровые аппараты продаются с программами обработки изображений, то есть с ретушью. С переходом от серебра к цифре эра подозрительности приходит на смену долгому периоду веры в истинность изображения.

Серебряная фотография функционирует как машина фиксации, производства постоянства, актуализации. Моментальная фотография фиксирует, закрепляет, останавливает жест, мгновение; в материале негатива-отпечатка запечатлеваются формы вещей мира; термин «фиксатор» означает химический продукт, который блокирует все трансформации изображения.

В цифровой фотографии опоры и фиксированные точки исчезают. Даже если изображения все еще возникают из контакта с вещами мира, тем не менее цифра разъединяет их с их материальным источником, не поддающимся означиванию, и это весьма компрометирует их документальную ценность. К этому разрыву с источником изображения добавляется расширение территории их распространения вплоть до растворения в беспредельности. Их можно (хоть и не обязательно) напечатать на бумаге, но поверхностью их появления становится экран компьютера, а средой циркуляции – компьютерные сети. От живописи к фотографии, а затем от нее к цифровым снимкам материал изображений становится все легче, сфера их представления расширяется, а скорости циркуляции значительно возрастают. Территорией серебряной фотографии были альбомы, архивы и стены галерей (но не книги и пресса, где проявилось слияние фотографии и печати). Напротив, цифровая фотография детерриториализована: она мгновенно доступна во всех точках земного шара в сетях интернета или через электронную почту.

Мы покидаем мир изображений-вещей ради мира изображений-событий, то есть ради другого режима истины, другого использования изображений, других технологий, эстетических практик, ради новых скоростей, территориальных и материальных конфигураций – ради других отношений с временем.

1. Филипп Тома. Реди-мейды принадлежат всем. История искусства ищет героев… Не ждите завтрашнего дня, чтобы войти в историю. Сентябрь 1988. Афиша

2. Саверио Люкарьелло. Мелкие работы. 1995. Цветные ламинированные фотографии. 212 × 165 см каждая

3. Томас Флоршютц. Триптих # 46 (Смещение). 1993–1994

4. Патрик Тозани. Тело снизу (Corps de dessous). CDD II. 1996. Цветная фотография. 215 × 171 см

5. Андреас Гурски. Париж, Монпарнас. 1993. 206 × 406 см

6. Кристиан Болтанский. Памятник. 1989

7. Барбара Крюгер. Твое тело – поле битвы. Апрель 1989. Постер для марша по Вашингтону 9 апреля 1989

8. Барбара Крюгер. Реклама «Экономиста». 1994

9. Марта Рослер. Тело прекрасно. Красота не знает боли. 1966–1972. Фотомонтаж

10. Энтони Мунтадас. Портреты. 1995. Одиннадцать сериграфий. 200 × 130 см

11. Синди Шерман. Без названия # 175. 1987

12. Джон Копланс. Автопортрет (Рука-лицо № 6, два полусогнутых пальца). 1988. Черно-белая фотография. 104 × 98 см

13. Льюис Балц. Площадь Зигмунда Фрейда. Элемент 1. 1989. Сибахром. 125 × 187 см

14. Деннис Адамс. Архив. Вашингтон. 1990. Цветная фотография, инфография, флюоренцентная подсветка, плексиглас, дюратранс

15. Софи Ристелюбер. Каждый (# 14). 1994. Фотопечать. 270 × 180 см

16. Мишель Журниак. Чествование Фрейда.

Критическая констатация мифологии переодевания. 1972–1984. Отец: Робер Журниак, переодетый в Робера Журниака. Сын: Мишель Журниак, переодетый в Робера Журниака. Мать: Рене Журниак, переодетая в Рене Журниак. Сын: Мишель Журниак, переодетый в Рене Журниак