Fragmented (ЛП)

— Свалите, — спустя время приказал Шигараки, и, как всегда, все ушли, чтобы найти себе другое место в здании. Даби одарил тебя взглядом перед тем, как выйти. Жалость и отвращение присутствовали в нём в равной степени.

Ты почувствовала, как руки Шигараки прижали тебя ближе. Он всё ещё держал тебя на своих коленях. Ты чувствовала, как грубые локоны его нестриженных волос щекотали одно твоё ухо.

— Они раздражают, — заметил он. — Раньше меня это не особо заботило, но сейчас, когда у меня есть ты, они мешают нам проводить время вдвоём.

— Всё в порядке, — ты пожала плечами. — Они уходят, когда надо.

— Скоро мы выберемся отсюда, — он чувствовал необходимость напоминать тебе об этом, как будто бы ты будешь каким-то образом шокирована, если он не сдержит своего слова. Как будто бы он не лгал и не вводил тебя в заблуждение раньше.

Ты чуть повернулась, сжав губы в тонкую линию.

— Хорошо. Я тебе верю.

Шигараки взял тебя за подбородок и медленно приблизил твоё лицо к себе. Похоже, ему очень нравилось целовать тебя; он делал это почти всегда. Практика сделала с ним чудо. Он демонстрировал значительную аккуратность по сравнению с тем, как в первый раз грубо впивался в твои губы. Это было не так страшно, но всё равно вызывало тошноту. Тот факт, что он на самом деле пытался быть нежным, смущал и вызывал непонятное чувство.

Он убийца. Ничего из этого не было нормально. Даже если он пытался, это просто…

Это было неправильно, и его следующие слова сделали всё ещё хуже.

— Я тебя люблю, — произнёс Шигараки, его глаза искрились, как рубины. Ты почувствовала, как у тебя ухнуло в груди, но он лишь продолжил: — Тебе нужно остаться со мной навсегда. Ты единственный человек, который меня волнует. Всё такое изгаженное… но не ты. Ты милая. И ты была такой милой даже ко мне.

Ты не могла успокоиться. Всё, что ты смогла, это нервно кивнуть, но, похоже, это было не то, чего он ждал. Он уставился на тебя, не выглядя злым от слова совсем, но ты знала, что именно он хотел услышать.

— Я-я останусь с тобой навсегда, — хрипло ответила ты.

— Любишь ли ты меня?

— Я не могу… Я ещё не знаю, как ответить на это. Прости…

По какой-то причине ты не смогла соврать ему. Возможно, ты даже не могла вынести мысли о том, чтобы произнести это.

Плечи Шигараки ссутулились, но его лицо особо не изменилось. Он, очевидно, не настолько заблуждался, чтобы всерьёз полагать, что ты сможешь полюбить его после всего, что он сделал.

— Всё в порядке, — произнёс он. — Ты научишься любить меня.

Ты сказала себе, что, скорее, умрёшь.

—

Ещё одну ночь ты проводила рядом с Шигараки, но в отличие от прошлого раза, ты не могла уснуть. Ты просто продолжала повторять его слова в своей голове, снова и снова. Не важно, как долго ты думала об этом, ты продолжала приходить к одному и тому же выводу.

Он не любит тебя. Он даже не понимает, что такое любовь. Любовь — это не похищать кого-то и подчинять своей воле. Любовь — это не заставлять другого человека бояться за свою жизнь. И любовь — это определённо не влюбляться в поведение человека в акте отчаяния. Он не был влюблён в тебя — он был влюблен в личность, которую сам себе придумал, в человека, которого ты играла перед ним. Милую, чуткую девушку, которая одаривала его улыбками и никогда не говорила необдуманно. Кого-то, кто был слаб и поддавался манипулированию.

Ты всегда ненавидела Шигараки, но сейчас ты ненавидела его ещё больше за осквернение таких красивых слов.

Возможно, по этой причине ты решила сделать следующее. Ты уже давно не использовала на нём Причуду. Ты решила, что не хочешь больше видеть его прошлое. Ты не хотела чувствовать даже каплю сочувствия этому ужасному человеку. Ты знала, что это было правильно, но прямо сейчас ты не могла преодолеть странное желание, бурлившее внутри тебя. Как-то раз ты узнала, что у него была семья. Может быть, он знал, что значит любить.

Ты вытянула руку и осторожно поместила ладонь на его грудь, затем закрыла глаза. Картинки медленно проявлялись в темноте, но сначала ты услышала голос.

— Ты снова надоедал кому-то своими играми в геройства, да?!

— Котаро, прекрати, пожалуйста! Не будь так жесток с ним!

От лица Шигараки ты могла услышать крики, которые были гораздо громче. Он вопил изо всех сил, пока отец тащил его за воротник футболки.

— Папа, прости! Пожалуйста, нет! ПРОСТИ!

— Если хочешь, чтобы я остановился, тогда послушайся в кои-то веки.

Мальчика ударили несколько раз, и его рыдания достигли неистового пика. Отец приказал ему остаться снаружи после избиения. Ему не разрешали заходить в дом или кушать, пока он не извинится. Ты не знала, за что извиниться, но ты практически чувствовала боль и страдание, пронизывающие крохотное тельце Шигараки.

— Ну, ну. Не чеши.

Сцена изменилась, и теперь Шигараки снова оказался в доме с женщиной — ты решила, что она его мать. У неё были волнистые русые волосы и добрые глаза, но когда она опустила взгляд на своего сына, ты смогла увидеть грусть, что переполняла её.