Фрай Уэнсли – экзорцист. Книга первая

– Вы все добры ко мне, даже чересчур. Я премного благодарна семье Батлеров, они

показали мне невиданные высоты. Джорджа я никогда не забуду, столько добра он мне

сделал… – слезы навернулись на глаза, о, если бы у нее сейчас хватило силы объяснить

брату свои опасения. Но слова срывались с усилием, горло сжали тиски безмерного

отчаяния, в той пропасти, в которую она себя вогнала. Девушка закрыла лицо руками и

разрыдалась. Больше Фрай не отважился ее тревожить, он попытался расспросить

Фрейлин, как верную наперсницу, но она без согласия подруги не отважилась поведать

потаенные горечи, ответив, что – придет время и все выяснится. Рыжеволосая красавица

осторожно положила руку на плечо пастора, заглянула ему в глаза, пытаясь прочесть и

свои домыслы, но преподобный отец Уэнсли смотрел на нее немного грустно.

Во вторник он отправился ужинать к Батлерам. В этот раз не было той развязной

атмосферы, как прежде. Фортрайд пристыжено следил за своими речами, стараясь не

произносить ничего вопиюще неподобающего. Сын упрекнул отца в том, что порой он

грубит людям не замечая этого, и теперь отцу крайне неприятно было это осознавать. Сам

Джордж принимал пассивное участие, безразлично ковыряясь в тарелке. Беседа частенько

прерывалась, пока не был задан безобидный вопрос о самочувствии мисс Уэнсли.

Молодой наследник тут же ожил на мгновенье, с интересом вслушивался в беседу с

пастором, но тот не мог ничего определенного ответить:

– Я думаю, что Мария слегка перенервничала от переезда. Ее натура такова, что не

склонна легко переносить перемены. В этом и кроется первопричина, я уверен.

– Но все было хорошо, – грустно констатировал Джордж. – Неужели все дело в

танцевальном вечере, ведь она тогда стала отдаляться… назвала меня сэр, до этого мы

общались, как друзья.

– О, Джордж, девушки – ранимые создания, – успокоила его мать. – Может Мария

чего-то смутилась.

– Почему тогда она со мной не поговорила? – отчаянно спросил молодой человек. – Я

бы мог понять любые ее помыслы, я бы помог. Но она избегает любых встреч… – он

поспешно удалился к себе.

Фрай просто запутался в хитросплетениях женских натур, но он не мог слишком

долго занимать себя любовными проблемами. Его тревожили иные мысли, от которых

холодело в душе. Духи буквально ворвались в его сновидения, его дар проявлялся все

сильнее.

Поначалу, это были смутные обрывки и отдаленные фразы, голосов звучало много,

будто рой пчел решил поговорить с ним, понять суть их слов молодой человек не мог. Он

просыпался с мигренью, которая уходила только в церкви, во время молитвы и осознания

своего дара.

Вот и этой ночью, после объезда местности, духи снова заговорили с ним. В этот раз

Фрай решил вступить с ними в диалог, посредством мысли:

«Проснись, проснись…», – нашептывали они. – «Он приедет, он скоро будет здесь».

«Кто приезжает, кто?» – Фрай обратился к ним мысленно, прозвучало довольно

властно, но это не отпугнуло говорящих.

«Тот, кто преклонит колени перед алтарем», – одиноко заблеял одинокий шепот, будто

остальная братия боялась отвечать.

«Это темный маг, говорите?»

«Да», – мелькнуло в голове, потом спустя мгновенье добавило: «Он что-то задумал,

задумал…».

Фрай проснулся посреди ночи, покрывшись липким потом, что-то толкнуло его,

выбросило из сна. Он неосознанно поднялся с кровати и пошел блуждать по дому, будто

помешанный, наталкиваясь на предметы. Сейчас он слегка не владел собой, его сознание

осталось в том, ином мире. Пастор потревожил покой летучей мышки, что мирно свисала

с потолка, но не обратил, ни малейшего внимания. Проснулась встревоженная сестра,

когда полетели на пол фарфоровый кувшин и таз, громко разбившись. Девушка торопливо

накинула халат и спустилась на первый этаж, разузнать причины ночного шума.

Увидев брата, подумала, что он проснулся по той же причине, но его безучастное

выражение лица встревожило девушку. Мария схватила его за плечи, мягко тряхнула,

чтобы тот проснулся. Но голоса в голове устроили настоящую какофонию, они мешали

слышать настоящее, окружающую обстановку. Фрай так и не проснулся, его виски

сдавило, он обхватил их руками, лицо перекосило от боли, глаза блуждали и не могли

сосредоточиться.

– Брат, что с тобой!? – закричала Мария, пытаясь достучаться до сознания. Она снова

затрясла молодого человека за плечи, с той силой, что была ей подвластна, но даже от

подобной встряски он не проснулся.

«Пойди за нами, Фрай», – гулко шептали голоса. – «Пойди и услышь, что слышим

мы, загляни туда, где бываем мы…»

– Как я могу пойти за вами? – спокойно в голос проговорил пастор, уставившись в

пустоту. Его глаза блуждали в комнате в поиске невидимого, не обращая внимания на

движения испуганной до смерти сестры, которая голосила подле него.

– Фрай, не иди за ними!!! – взмолилась она, раздавая звучные пощечины, только вот

никакая физическая боль не доносилась через призму глубокого сна – ни боль, ни звуки.

– Я должен, – холодно ответил он и двинулся вперед. Вдруг кто-то разбил окно,

Мария вскрикнула от испуга, отпустила брата. Неужели преступник забрался в дом, но

Фрай не видел этого, он был вне себя: