Я застываю с поднятыми руками, свитер закрывает лицо. Однако воротник по-прежнему охватывает шею! Свитер пытается заставить меня опустить руки, но я изо всех сил сопротивляюсь. Он явно ослабел, и я чувствую, что в конце концов одолею.
— Что значит погибнет?
—
Картинка перед глазами тускнеет, но еще видна. Девушка такая милая, такая беззащитная…
— Значит, только мы можем спасти ее?
В голосе свитера слышится усталость:
—
Проклятие! Тут уж он меня поддел. После того как я сам едва не вышиб себе мозги, отказаться просто невозможно.
— Ладно, будь по-твоему, но взамен потом поможешь мне отмазаться! Сам ведь втянул!
—
— Ладно…
В дверях туалета стоит давешний кассир и таращится на меня так, словно у меня две головы.
Впрочем, так оно примерно и есть.
Я смущенно объясняю:
— Э-э… просто все тело чешется под этой шерстью.
Поворачиваюсь к стене и расстегиваю ширинку. Он продолжает смотреть на меня раскрыв рот. Закончив, я бочком протискиваюсь мимо него.
Мы снова выехали на шоссе номер девяносто, ведущее на запад, и вскоре перевалили на другую сторону Каскадного хребта. Деревья тут и в самом деле другие. Интересно, заметил бы я их без помощи свитера? Неужели он продолжает менять мой мозг? Или это я сам меняюсь? Так ведь хрен узнаешь. Да и какая, в конце концов, разница.
Девушка… Еще одно самоубийство. Выходит, настрое: Кобейн, она и я. Нет, тут не простое совпадение.
Свитер, похоже, подслушал мои мысли.
—
— Вот это да! Надо нам всем организоваться, станем настоящей силой. «Дай мне, что я хочу, а то застрелюсь и изменю мир!»
—
— Кстати, по поводу влияния… Что такого особенного в этой девчонке? Кто она и что должна сделать?