Франкенштейн: Мёртвый город

Сэмми побежал из инженерской аппаратной на небольшую кухню, в которой был холодильник, микроволновка, мороженица и кофе-машина. Сэмми рывком открыл ящик шкафа, в котором находилась мелкая посуда и различная кухонная утварь, включая несколько ножей, и выбрал самый большой и острый нож.

В двадцать три года Сэмми уже был руководителем программы на радиостанции, директором по продвижению и директором по общественным делам. Он жил в недорогой двухкомнатной квартире, водил старенькую «Хонду» и вкладывал половину дохода, остававшегося после уплаты налогов, в создание собственного онлайн-магазина, торговавшего с большим успехом. Его план заключался в том, чтобы стать главным управляющим к двадцати шести годам, купить KBOW к двадцати девяти и использовать её как платформу для разработки новаторской программы, которая будет достаточно привлекательной, чтобы продаваться по всей стране.

Экстраординарные события последних нескольких минут могли привести к тому, что его план будет отсрочен на год, возможно даже на полтора. Но Сэмми Чакраберти не мог и думать о каких-либо обстоятельствах, которые могут задержать его на более долгий срок или совсем разрушить планы.

Ральф Неттлз, их инженер, был здоровяком, известным своей надёжностью, верностью и здравым смыслом. Так что, должно быть и правда, что Уоррен и Энди пытались его убить, что этот татуированный незнакомец сохранил его жизнь и был их союзником, и что бледно-голубой пар действительно извергался из ноздрей Уоррена в предсмертной агонии, как будто он был больше не человеком, а машиной, в которой сломался какой-то резервуар с хладагентом. Это должно быть правдой, но любой бы предпочёл иметь более весомые доказательства.

В аппаратной кроме Ральфа и великана находился Бёрт Когборн, агент по продаже рекламы станции и рекламный копирайтер, а также Мэйсон Моррелл, ведущий их ток-шоу по будним вечерам, который переключился с ведущего прямого эфира в сегмент предварительно записываемых передач, защищённых от таких непредвиденных случаев, как этот. Ну, не совсем, как этот. Под непредвиденными случаями Мэйсон подразумевал неожиданные приступы диареи во время эфира. Все, кроме незнакомца выглядели озабоченными и сбитыми с толку.

Пока не было Сэмми, тело Уоррена Снайдера было оголено до талии, а штаны приспущены достаточно для того, чтобы обнажить полностью торс, от груди до паха.

– Я не знаю точно, что вы увидите, – сказал Девкалион, – но я уверен, что этого будет достаточно, чтобы убедиться, что это был не настоящий Уоррен Снайдер.

Великан стал на колени перед трупом и воткнул в него нож, прямо под грудной костью.

Мэйсон Моррелл открыл от удивления рот, возможно, не из-за того, что расчленение трупа шокировало или испугало его, а только для эффекта, чтобы намекнуть, что он, звезда эфира, был по природе более чувствительным, чем те, кто трудился за сценой его шоу. Сэмми нравился Мэйсон, хотя у этого парня всегда были перепады настроения, находился ли он за микрофоном или без него, и иногда он утомлял.

Тонкая струйка крови полилась от рукоятки утопленного ножа вдоль бледной брюшной полости, и на секунду труп всё же показался человеческим. Но затем Девкалион сделал разрез до пупка и дальше, и иллюзия человеческой природы исчезла. Края раны обвисли по сторонам, и кровь – если это была кровь – оказалась заключена в границах тканей.

Глубже всё было странным, ни одного человеческого органа. Некоторые органы были цвета молочного стекла[24], другие были неравномерно окрашены белым, с размытыми полосками серого, как мясо некой рыбы, а несколько были белыми с незначительным намёком на зелёный, некоторые гладкие и скользкие, другие имели поверхность как у гранул прессованного творога, все странной формы и ассиметричны. Через тело проходили двойные спирали трубок молочного цвета, и из тех из них, что были разрезаны или отсоединены, вытекала сметанообразная жидкость. По всей полости тела проходила тонкая паутина светящихся нитей, которые казались больше электрическими, чем биологическими, и они слегка светились, даже несмотря на то, что этот репликант Уоррена Снайдера был, определённо, так же мёртв, как и настоящий человек, которого он заместил.

Оставив нож в теле, Девкалион поднялся в полный рост.

Дрожа от отвращения и со страхом в голосе, лишающим его решимости, Сэмми Чакраберти спросил:

– Что это такое?

– Это было сделано в лаборатории, – сказал великан. – Сотни или даже тысячи сейчас в процессе захвата контроля над этим городом.

– Что за лаборатория? – поинтересовался Ральф Неттлз. Он тряс головой, не веря. – Наша наука не так сильно продвинулась, чтобы делать такое.

– Подтверждение перед вашими глазами, – напомнил ему Девкалион.

Бёрт Когборн смотрел не на тело, а на наручные часы, как будто в его мире продаж радиоэфира не было места для событий такого масштаба, как будто он должен сообщить, что у него скоро дедлайн и необходимо вернуться в офис, чтобы написать рекламный материал.

– Возможно, лаборатория, – согласился Ральф. – Но не на этой планете.