Франклин Рузвельт

Переговоры проходили в Анфе — курортном пригороде Касабланки. Советнику Черчилля Гарольду Макмиллану, который через много лет сам стал британским премьер-министром, эта конференция показалась похожей на встречу двух древних владык — Восточной и Западной Римских империй. Первый проводил дневное время в постели, поглощал огромное количество еды, крепких напитков и сигар, но в немногие остававшиеся часы умело решал мировые проблемы. Второй, окруженный массой советников (в их числе были сыновья Эллиот и Франклин-младший, получившие на этот случай отпуск из своих воинских частей, причем их командиры вообще не знали, куда и зачем отправляются офицеры, а сами они узнали о цели своего путешествия только после прибытия), выглядел более занятым — он давал инструкции, выслушивал советы экспертов и, естественно, вел дружеские беседы с партнером, порой переходившие в острые споры ^{611}.

На конференцию был приглашен также Сталин, но он отказался в ней участвовать, мотивировав тем, что чрезвычайно занят военными делами во время победоносного завершения битвы под Сталинградом. Это была отговорка, поскольку в действительности руководство операцией осуществляли высшие военные, но таким образом он продемонстрировал главам союзных держав, что ему принадлежит исключительная роль в советских победах. Сталин не приехал в Северную Африку и по соображениям престижа, ибо конференция проходила в городе, лишь недавно освобожденном англо-американскими войсками.

У Черчилля был четкий план, который он изложил уже 14 января, в день начала переговоров: предусматривались завершение захвата североафриканского побережья, создание там крупных военных баз, чтобы атаковать противника на юге Европы — в ее «мягком подбрюшье», как выразился Черчилль.

Рузвельт с подачи своих генералов придерживался мнения, что основной предстоящей операцией союзников должна быть высадка на побережье Северной Франции, что позволило бы максимально приблизить окончание войны в Европе. Члены объединенного комитета начальников штабов пришли, однако, к выводу, что подготовительная фаза этой операции под кодовым названием «Раундап» («Окружение») завершится не ранее осени 1943 года.

В результате переговоров стороны договорились о первоочередном окончании войны в Африке путем занятия территории Туниса, с тем чтобы затем осуществить высадку на итальянском острове Сицилия. Наступательная операция союзников на севере Европейского континента была перенесена на 1944 год, но не исключалось ее досрочное начало во Франции при крупных военных успехах СССР.

Конференция завершилась 24 января встречей с прессой, представители которой были приглашены в Касабланку в самый последний момент. Рузвельт и Черчилль впервые объявили главную цель войны (точнее говоря, озвучил ее именно Рузвельт, согласовав предварительно с британским премьером): «Ликвидация германской, японской и итальянской военной силы означает безоговорочную капитуляцию Германии, Италии и Японии. Это означает разумное обеспечение будущего мира во всем мире. Это не означает уничтожения населения Германии, Италии или Японии, но это означает ликвидацию такой философии в этих странах, которая основана на завоевании и подчинении других народов» ^{612}. Четыре раза повторив слово «означает», Рузвельт придал еще более жесткий оттенок формуле безоговорочной капитуляции, к которой охотно присоединился Сталин в ряде последующих заявлений.

Американские военные позже не раз говорили, что эта формула была ошибкой, поскольку затянула войну, по крайней мере, на несколько месяцев, ибо вызвала отчаянное сопротивление немцев. Но Рузвельт до последних дней своей жизни был убежден в своей правоте, в том, что именно безоговорочная капитуляция должна была стать первым условием искоренения духа агрессии и в Европе, и в Азии.

Долгое и утомительное путешествие в Африку отразилось на состоянии здоровья Рузвельта. Он чувствовал себя изнуренным, тем более что на обратном пути заразился какой-то непонятной болезнью. Врачи считали, что это был результат укуса насекомого. Несколько дней по возвращении в Вашингтон президент был вынужден провести в постели, мучимый бессонницей и высокой температурой. Только благодаря применению сульфамидных препаратов, которые начинали входить в обиход американской медицины, его удалось вывести из этого состояния. Вскоре Рузвельт писал британскому премьеру: «Я поехал в Гайд-Парк на пять дней, полностью выздоровел при этой великолепной погоде, возвратился назад на прошлой неделе и чувствую себя как боевой петух» ^{613}.

* * *

Третья встреча глав двух держав состоялась через четыре месяца — Черчилль вновь прибыл в Вашингтон. На этот раз он, незадолго до того перенесший воспаление легких, путешествовал на трансатлантическом лайнере «Квин Мэри» (на его борту, между прочим, находилось несколько тысяч германских военнопленных, которых везли в США, чтобы снять с Великобритании груз их содержания).