Франклин Рузвельт. Человек и политик

Таким образом, выборная кампания, лишенная драматического столкновения антагонистов или четко очерченных проблем, дотащилась в ноябре до первого вторника после первого понедельника. Фактически каждый кандидат от любой партии поддерживал всесторонние военные усилия, планы на послевоенный период и часто даже Франклина Рузвельта, по крайней мере как военного лидера. Демонстрируя согласие по крупным политическим проблемам, политики занимались малозначащими вопросами, проявляли местные пристрастия, заигрывали с разными деятелями. Преобладала, по мнению журналистов, политическая летаргия. Некоторые сторонники с 1940 года Уилки поддерживали либеральных демократов, кто-то из сторонников «нового курса» предпочитал республиканцев, стоявших за вмешательство в войну, заурядным демократам; однако провозглашенная как-то партийная перестройка заглохла. Оставалось мало сомнений в итогах выборов. Специалисты в целом сходились в мнении, что республиканцы улучшат свои позиции в конгрессе, но не получат преобладания ни в сенате, ни в палате представителей.

– Надеюсь, вы довольны выборами! – воскликнула школьница, когда президент проголосовал в ратуше Гайд-Парка.

Увы, это было не так. В заявлении накануне выборов Рузвельт не сказал ни слова о демократах или республиканцах или даже о важности избрания кандидатов, поддерживающих военные усилия, – просто выразил надежду, что люди примут участие в голосовании. Но население и к этому отнеслось без энтузиазма. Процент участия в выборах оказался гораздо ниже ожидаемого, поэтому число голосовавших за республиканцев относительно выше. Кандидаты от республиканской партии набрали в конгрессе на 44 места больше, чем в прежние выборы, и приблизились (209 мест) вплотную к демократам (222 места). В сенате республиканцы завоевали 9 мест и, что более важно для их будущего, несколько губернаторских постов в больших городах. Потеряла свои места значительная часть приверженцев «нового курса», не получив ни слова поддержки от президента, от которого вели свое происхождение. Легко добились мест в конгрессе Хэм Фиш и много других консервативных изоляционистов. Две партии закрепили свои позиции на Капитолийском холме. Президентские республиканцы приобрели пару потенциальных лидеров национального масштаба после победы Эрла Уоррена в Калифорнии (он обошел когда-то грозного Кулберта Олсона), Дьюи в Нью-Йорке (опередил кандидата от коалиции демократов и представителей американской лейбористской партии). Из четырех партий только президентские демократы – партия Рузвельта – проиграли.

Приводились обычные объяснения причин такого исхода выборов со ссылками на военные условия: низкий процент участия в выборах; отсутствие молодежи, главным образом из числа сторонников демократов – они на войне либо на военном производстве; терпимость администрации к крайностям борьбы профсоюзов; инфляция; местные проблемы; тяготы военного времени. Президент подвергался критике за пассивность. Один комментатор язвительно заметил, что Вильсон созвал в 1918 году Демократический конгресс и потерял места в палате представителей и сенате, Рузвельт ничего не предпринимал и потерял вдвое больше.

Кэнтрил подытожил неблагоприятные для администрации данные о выборах. Главная причина успеха республиканцев – низкая явка избирателей; не мобилизован большой потенциал демократов в лице избирателей с низкими доходами и молодежи. Это обычная кампания по выборам в конгресс, на которую оказали сильное влияние большие проблемы войны и мира. Поднявшись над политическим противоборством, президент оберегал свой личный статус, но не сумел помочь людям обрести моральную стойкость и даже почувствовать твердое руководство. Теперь он сталкивался с возможностью образования коалиции между оппозиционными демократами и республиканцами в конгрессе.

Публично Рузвельт хранил молчание, в частном порядке радовался, что все кончилось. Его опечалило поражение Норриса в Небраске. Такие же чувства испытывал одинокий, старый крестоносец-сенатор, к тому же сбитый с толку.

– Не могу понять этого, – говорил он друзьям, пришедшим в его офис в сенате, чтобы его утешить. – Я проиграл в силу причин, которые не могут объяснить даже мои противники.

Его слова прозвучали как политическая панихида по «новому курсу» в военной обстановке.

Глава 9 МИГАЮЩИЙ ФАКЕЛ

В ясные дни осени 1942 года Рузвельт, ведя борьбу с инфляцией, совершая поездку по стране и ожидая исхода выборов в конгресс, следил за быстро менявшейся обстановкой на двух отдаленных фронтах, превращаемых мужеством и упорством солдат в знаменательные вехи истории. Несмотря на отсутствие определенности в сообщениях о ходе сражений, президент в середине октября писал королю Георгу: «…в целом ситуация для всех нас выглядит осенью 1942 года лучше, чем прошлой весной… хотя в 1943 году победы не будет, мы все же находимся на подъеме, в то время как страны „Оси“ достигли предела своей эффективности». Одним из фронтов был Сталинград, другим – Гвадалканал.