Франклин Рузвельт. Человек и политик

В эти летние месяцы Рузвельт затеял в рамках своей большой внутриполитической стратегии любопытное предприятие: как правило, он избегал стратегического планирования, и даже по истечении ряда лет все еще неясно, занимался ли президент фундаментальной политической реформой или просто предпринимал хитрый предвыборный ход.

Разумеется, политическое положение требовало решительного противоборства. К 1944 году Рузвельт и Уилки обескуражены и расстроены поведением консерваторов своих партий. Президентские демократы и республиканцы подвергались обструкции своих противников в конгрессе. Рузвельту не удалось провести в конгрессе важные законопроекты, например о налогах; откровенно вызывающе вели себя в отношении президента демократы юга. После неудачи в Висконсине Уилки настолько утратил политическое влияние, что даже не присутствовал на съезде республиканцев в качестве делегата, не говоря уже о возможности выступить перед его участниками или в Комитете по партийным платформам. Его еще больше, чем Рузвельта, огорчали противники в конгрессе. Уилки осудил как предательство молодого поколения Америки пункт программы республиканской партии, касающийся послевоенной международной безопасности, – фактически повторял формулу Макинака. В обстановке четырехпартийной политики этого периода ничего странного, что Уилки имел больше друзей на съезде демократов, чем среди республиканцев, и высказывались предложения в частном порядке сделать его партнером Рузвельта в выборной кампании в качестве кандидата на пост вице-президента.

Однажды в конце июня президент вызвал в свой кабинет Розенмана и сообщил, что бывший губернатор Пенсильвании Джиффорд Пинчо – долгое время лидер президентских республиканцев – недавно встретился с Уилки и затем посетил президента. Уилки и Пинчо обсудили возможность создания в Америке нового политического учреждения. Как вспоминал Розенман, Рузвельт далее сказал:

– Это идея Уилки. Его только что побили консерваторы собственной партии, выстроившиеся за Дьюи. Теперь ясно, что реакционеры в нашей партии добиваются и моего скальпа, – сами видите из событий на юге.

Думаю, пришло время избавить демократическую партию от реакционных элементов на юге и привлечь в нее либералов из республиканской партии. Уилки – лидер этих либералов. Он обсудил с Пинчо идею коалиции либералов из обеих партий, а консерваторы этих партий объединились бы по собственному усмотрению. Я согласен с Уилки на сто процентов. Время вполне подходящее – как раз после выборов.

Нам нужны две реальные партии – одна либеральная, другая консервативная. Сейчас каждая партия расколота диссидентами.

Разумеется, я говорю о долговременной политике, о том, чего нельзя сделать в этом году. Но мы осуществим это в 1948-м и начнем заниматься этим сразу после осенних выборов. Из либералов обеих партий Уилки и я сформируем новую, действительно либеральную партию Америки.

Президент попросил Розенмана съездить в Нью-Йорк повидаться с Уилки и как следует изучить идею. Розенман предупредил босса, что Уилки может использовать встречу как способ включиться в кампанию по выборам президента. Рузвельт предложил Розенману заранее предупредить Уилки, что проект создания новой партии не имеет ничего общего с предстоящими выборами.

Встреча состоялась тайком в Сент-Реджи – настолько секретно, что Уилки отходил ко сну, когда официант накрывал ленч. Он был полностью согласен с тем, чтобы воссоединение партийных фракций происходило после выборов. Обе партии, говорил он, представляют собой гибриды либералов и реакционеров. После войны начнется конфронтация либералов и интернационалистов против консерваторов в одной партии и изоляционистов – в другой.

– Сообщите президенту, что я готов посвятить этому почти все свое время, – сказал он Розенману.

Собеседники почти два часа обсуждали лидеров и группы – из числа профсоюзов, расовых и религиозных организаций, мелких фермеров, студентов, малого бизнеса, интеллектуалов и либеральных республиканцев, – которые могли составить ядро сплоченной либеральной партии. Уилки настаивал только, чтобы его встреча с президентом состоялась не раньше дня выборов.

Рузвельт остался доволен отчетом Розенмана о встрече.

– Прекрасно, прекрасно, – повторял президент.

С Уилки он увидится в удобное время. Но, не выжидая и даже не поставив в известность Розенмана, написал Уилки 13 июля письмо с предложением встретиться после его возвращения из поездки на запад. Уилки не ответил на письмо, предпочел выжидать. Когда распространились слухи о письме к нему президента, стал еще более осторожным – подозревал в этих слухах преднамеренную утечку информации из Белого дома с целью вовлечь его в предвыборную кампанию Рузвельта. Между тем Уилки показывал письмо Генри Люсу и, как минимум, одному приятелю.