Франклин Рузвельт. Человек и политик

Скорбная весть застала Черчилля в его кабинете на Даунинг-стрит перед самой полуночью. Продолжительное время он сидел молча, ошеломленный этой вестью, чувствуя себя так, словно получил сильный удар. В Москве Гарримана разбудили в два часа ночи. Он поехал в Кремль на встречу со Сталиным; того известие о смерти Рузвельта так потрясло, что он долго держал руку посла не проронив ни слова. В Чунцине генералиссимус узнал печальную новость перед завтраком; он не притронулся к еде и распорядился о траурных мероприятиях. В Японии диктор Токийского радио зачитал сообщение о смерти президента США и необъяснимым образом включил траурную музыку – «в связи с кончиной великого деятеля».

В Берлине новость застала Геббельса на ступеньках лестницы министерства пропаганды, сразу после бомбежки. Его воодушевленное лицо отсвечивало пламенем – горела на противоположной стороне Вильгельмплац канцелярия. Геббельс уверял фюрера и других: Германия будет спасена в одиннадцать часов благодаря неожиданному событию – точно так же Фридрих Великий спасен благодаря смерти царицы два столетия назад. Послал за шампанским, позвонил Гитлеру, пребывавшему в своем подземном бункере на большой глубине:

– Мой фюрер! Поздравляю вас: Рузвельт мертв. Звездами предопределено, что вторая половина апреля станет для нас переломным этапом. Сегодня пятница, 13 апреля. Это переломный момент!

ОДНАЖДЫ РОЖДЕННЫЙ В СВОБОДЕ

На следующее утро армейский оркестр и тысяча пехотинцев из форта Беннингс с траурными лентами, развевающимися на полковом знамени, сопровождали катафалк, ехавший по извилистой проселочной улице Уорм-Спрингса между рядами десантников в касках. Позади в открытом автомобиле двигались по грунту из красной глины Элеонора с Фалой в ногах. Пациенты в Джорджиа-Холл, в инвалидных креслах, помахивали руками, прощаясь с товарищем, который председательствовал на их застольях в Дни благодарения и плавал вместе с ними в бассейне, наполненном теплой целебной водой из источников. Грэхэм Джексон ждал президента на пикник, чтобы сыграть ему на аккордеоне любимые мелодии.

Он выступил из-за колонн портика, лицо искажено гримасой боли и недоверия.

– Едет домой…

Процессия под непрекращающуюся безысходную барабанную дробь свернула к маленькой железнодорожной станции. В окно последнего вагона президентского поезда подали тяжелый, покрытый звездно-полосатым флагом гроб. Там его поместили на ящик из сосновых досок так низко, что в окнах виднелась только верхушка гроба. Четверо военнослужащих остались на страже. Поезд незаметно тронулся в путь и поехал, набирая скорость, по железнодорожной ветке на Атланту.

Элеонора Рузвельт находилась в просторном президентском вагоне для отдыха. Днем раньше, когда из Уорм-Спрингса сообщили, что с мужем случился обморок, она была в Белом доме. Адмирал Макинтайр посоветовал ей не беспокоить людей тревожными заявлениями. Она так и поступила, следуя своему непоколебимому чувству долга, но вскоре ее вызвали в Белый дом, где сообщили о смерти мужа. Она отправилась на юг с Эрли и Макинтайром, успела только спросить Гарри Трумэна:

– Что мы можем сделать для вас?

Послала также телеграммы четырем сыновьям с текстом: «Он выполнил свой долг до конца так, как ожидал выполнения долга от вас».

Когда поезд продвигался по холмистой местности Джорджии – штата, который Рузвельт называл своим приемным сыном, – мир стремился приспособиться к жизни без президента. Почти повсюду первая реакция на его смерть – шок, недоверие, горе, страх. Теперь наступило время для ее осмысления. Авторы редакторских колонок пытались наперебой схватить основное в этом человеке, уловить значение его деятельности, определить масштаб утраты.