Читаем Франко полностью

И весной 1891 года, когда Львовский краевой сейм объявил конкурс на украинскую пьесу из народной жизни, Франко за несколько месяцев создал большую социально-психологическую драму «Украденное счастье», которая уже на протяжении семидесяти лет не сходит со сцены.

История любви простой крестьянской женщины Анны Задорожной — это, разумеется, не просто инсценировка известной западноукраинской народной песни «О жандарме», хотя сам Франко и указывал, что сюжет драмы он позаимствовал именно из этой песни.

Гуцульская леди Макбет, Анна, уже выйдя замуж за тихого и незаметного Миколу Задорожного, случайно встречается с Михайлом Гурманом. Когда-то девушку-сироту разлучили с ним и насильно выдали за другого.

Михайло с горя пошел служить в жандармские войска. Теперь при встрече с Анной их давняя любовь вспыхивает с новой силой. Жандарм делает все, чтобы избавиться от Задорожного и завладеть его женой. Он сажает Миколу в тюрьму по ложному обвинению в убийстве.

Анна сознает неправоту Михайла и говорит ему сначала:

— О, я знаю тебя, у тебя каменное сердце!.. Ты двоих невинных возьмешь на душу!.. Зверь ты, зверь лютый! Изготовился растерзать нас... Но бог тебя покарает, покарает.

Сложный психологический образ Анны раскрывается в пьесе многосторонне. Когда Анна уже не может противиться домогательствам Михайла, она в своей безумной любви преступает долг.

— Какой страшный! Какой грозный! — говорит она о Гурмане. — А сила какая! Кажется, захочет — раздавит... Одним взглядом сразит. И чем страшнее, чем злее говорит со мной, тем, кажется, больше люблю я его. Вся дрожу, так и чудится, что растворяюсь в нем, делаюсь частицей его самого. И нет у меня тогда ни своей воли, ни своей мысли, ни силы, ни терпенья, ничего. Все мне тогда безразлично, и все готова отдать ему, выбросить в грязь, если он этого захочет!.. И не отдала ли я ему все, все, что может отдать женщина любимому человеку? Даже душу свою, женскую честь, свое доброе имя. Клятву для него нарушила! Сама себя на посмешище выставила. Ну, и что же? Мне все равно! Он — все для меня: и свет, и люди, и честь, и клятва...

Микола тоже до самозабвения любит Анну и, выпущенный из острога, в отчаянии оттого, что жена сошлась с жандармом. Но он готов снести и муки и позор, лишь бы Анна не бросила его совсем.

А Михайло Гурман, воспитанный в атмосфере жандармского своеволия, не имеет уже за душой ничего святого. Он ни во что и ничему не верит. Его жизненная «философия» не сложна:

— Живи и дыши, пока живешь! Если неплохо — благодари бога. Когда будет плохо — начнешь об этом думать. Чем кончится? Ничем не кончится. Будем жить, пока можем. Будем людям в лицо смеяться, пока они нас не растопчут. А потом? Потом один конец: все помрем, к черту в зубы попадем.

Издеваясь над безответным Миколой Задорожным, жандарм в конце концов вынуждает Миколу взять в руки топор. И в минуту безудержного гнева Задорожный убивает Гурмана.

При появлении старосты и понятых Анна объявляет, что это она зарубила своего любовника 15.

Судьба пьесы Франко очень знаменательна. Пьеса была представлена на конкурс в сентябре 1891 года под девизом (на древнегреческом языке) «Ты глух, глуп и слеп».

Отзыв на все восемь (из них три одного автора) поступивших на конкурс пьес написал один из членов жюри — уже хорошо известный нам Огоновский. Он признал семь пьес чрезвычайно слабыми в художественном отношении, а о драме «Украденное счастье» написал:

«У автора виден драматический талант, но в характеристике главных действующих лиц, Анны

Задорожной и Михаила Гурмана, проявляется радикальная тенденция. Такие персонажи с безнравственными чертами невозможно показывать на сцене».

В конце 1891 года было опубликовано сообщение о продлении конкурса еще на год — «по той причине, что на конкурс представлено слишком мало произведений, а представленные не отвечают требованиям».

Только в январе 1893 года состоялось присуждение премий. Первую получила за пьесу «Катерина Чай-ковна» Наталка Полтавка (Надежда Матвеевна Кибальчич, дочь известного фольклориста Номиса-Си-монова). Вторую — молодой актер и драматург Константин Ванченко-Писанецкий за пьесу «Мужичка». Впоследствии он стал известен как автор репертуарных пьес «Запорожский клад», «Ведьма» и инсценировок Гоголя «Майская ночь», «Тарас Бульба».

Третья премия была присуждена «Украденному счастью» Франко, однако «только при условии, что господин автор произведет в этой пьесе изменения, указанные конкурсной комиссией».

Франко пришлось совершенно переделать всю развязку драмы. В переработанном варианте жандарм Михайло Гурман под занавес, умирая, поднимается с земли и объявляет старосте, что Микола Задорожный не виноват, что это он сам наложил на себя руки.

Один из членов жюри, адвокат, театральный критик и переводчик Евгений Олесницкий, опубликовал в журнале «Заря» статью «Драматический конкурс». В ней он подробно рассказал, как шли в конкурсной комиссии прения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное