Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

Один французский военный историк использовал сражение у Шпихерна в качестве доказательства того, какую архиважную роль играет на войне боевой дух личного состава. «Генерал Фроссар, непобедимый военачальник, вообразил, что разгромлен, смирился с этим и действительно потерпел поражение. Генерал фон Цастров чудом не потерпел поражение, но отказался это принять. Вот в чем секрет победы пруссаков». Пруссакам досталось не на шутку, они потеряли 4500 человек (в том числе 843 убитыми) против 2000 человек (в том числе 320 убитыми), потерянных французами. Но французы сообщили о более чем 2000 человек, пропавших без вести, в основном это были взятые немцами в плен; солдаты Фроссара, всю ночь отступавшие, конечно же, чувствовали себя побежденными, в то время как немцы, расположившись лагерем вокруг бивачных костров прямо на поле битвы, чувствовали себя победителями. Они не знали, что Фроссара обратила в бегство с поля боя не их лобовая атака, в результате которой все склоны были усеяны сотнями убитых пруссаков, а не очень серьезная угроза с тыла. Задним числом можно считать стратегию пруссаков безупречной: вклинивание фронтальной атакой в резервы французов с последующим оттеснением их и возникшей вследствие этого угрозой их флангу, но подобных намерений не было в умах немецких командующих, а Фроссар с его несуразно малыми силами был практически обречен на отступление и отступил бы и так, если бы немцы смогли отыскать способ обойти его фланг. Если бы разведка немцев сработала лучше и более детально выяснила, что за позиции занимают французы, тогда бы немцы изгнали бы Фроссара с высот Шпихерна, не пролив и капли своей крови. Но прусские генералы были истинными учениками Клаузевица: для них сражение всегда было оправданием. И хотя великая стратегия Мольтке рухнула в результате преждевременного и не доведенного до конца сражения, удар вывел из сомнительного равновесия и французское верховное командование, это был удар, от которого оно так и не оправилось.

Фрёшвийер

Между тем начальник штаба 3-й армии фон Блюменталь выполнил свои обязательства, и 3-я армия пересекла французскую границу в Эльзасе к северу от Висамбура утром 4 августа.

Блюменталь знал, что ему противостояли всего два корпуса: 1-й корпус Мак-Магона, дислоцированный в районе Страсбурга, и 7-й корпус Феликса Дуэ в районе Бельфора. 7-й корпус находился далеко, и на его подмогу Мак-Ма-гон вряд ли мог рассчитывать. Части Мак-Магона были к тому же опасно рассеяны. Поэтому он решил не оборонять границу, а закрепиться на позициях на восточных склонах Вогез в районе Фрёшвийера, как рекомендовал Фроссар в 1868 году. Оттуда Мак-Магон остающимися войсками мог оборонять линии коммуникации и представлять угрозу флангу любой силы, которая будет продвигаться к югу на Страсбург. План этот был разумным, но детали были плохо продуманы. Четыре дивизии Мак-Магона были рассеяны в четырехугольнике в 30 с лишним километрах друг от друга, то есть слишком далеко, чтобы оказывать друг другу в случае необходимости эффективную помощь. Штабы корпусов и дивизия Лартигю располагались в Хагенау (Агно), дивизия Рауля заняла укрепленные оборонительные позиции на низкогорной гряде во Фрёшвийере, где предстояло сосредоточиться целому корпусу, а Дюкро, командовавший и своей дивизией, и дивизией Абеля Дуэ, брата Феликса Дуэ, сам занял позицию в Лембаке на дороге Битш – Висамбур, направив Дуэ вперед в приграничный Висамбур. И таким образом 3 августа одна-единственная дивизия французов численностью около 8600 человек, располагавшаяся в 30 километрах от ближайших сил поддержки, заняла позиции в нескольких сотнях метров от границы на участке, где уже на следующий день должны были появиться четыре немецких корпуса.