Франц Кафка не желает умирать

Профессор Пик назначил инъекции туберкулина, но пациент от них отказался.

С 1917 по 1921 год болезнь носила относительно ограниченный характер, проявляя себя сильными головными болями, по всей видимости вызванными поражением мозговой оболочки, и острыми болями в животе, наверняка обусловленными распространением патологии на брюшную полость.

Насколько это было возможно, болезнь позволила пациенту Кафке сохранять привычки в личной и профессиональной жизни.

Начиная с января 1921 года патология стала прогрессировать, потребовав лечения в целом ряде санаториев, в том числе в Мерано (Северная Италия) и Матляры (Верхние Татры), из-за чего пациенту каждый раз приходилось прерывать профессиональную деятельность.

9 месяцев назад пациент заболел испанским гриппом. Гриппозный вирус усугубил ущерб организму двухсторонней пневмонией, из-за чего пациент на 72 часа впал в кому.

Вопреки всем ожиданиям, обусловленным состоянием пациента, болезнь в конечном итоге отступила.

Поправившись после гриппа, пациент надолго уехал в Берлин и во время минувшей зимы, выдавшейся особенно суровой, соблюдал все меры предосторожности, но это все равно повлекло за собой необратимое ухудшение поражения его гортани.

3 мая после осмотра пациента доктор Оскар Бек выдал свое заключение и прислал его письмом, приобщенным к истории болезни доктора Кафки, которое я привожу ниже:

Вчера фройляйн Дора Димант вызвала меня в Кирлинг.

Господин доктор Кафка страдал от острых болей в горле, особенно во время кашля. А когда питался, его страдания усугублялись до такой степени, что он практически не мог глотать.

Мне удалось диагностировать процесс деградации гортани туберкулезного свойства, который также затронул часть надгортанного хряща. А поскольку хирургическое вмешательство в таких случаях не представляется возможным, назначил инъекции спирта в область верхних гортанных нервов.

Сегодня фройляйн Дора Димант позвонила мне и сказала, что мои действия возымели лишь краткосрочный эффект и что боли возобновились с прежней силой.

Зная, что, по мнению доктора Ноймана, пациенту осталось жить не больше трех месяцев, я посоветовал фройляйн Димант перевезти доктора Кафку в Прагу.

Фройляйн Дора Димант отказалась, опасаясь, что в таком случае пациент осознает всю серьезность своего положения.

Вам следовало бы связаться с родителями и пролить необходимый свет на сложившуюся тяжелую ситуацию.

Чисто психологически я вполне могу понять желание фройляйн Димант, ухаживающей за больным с трогательной самоотверженностью, созвать в Кирлинге врачебный консилиум.

Мне пришлось объяснить ей, что легкие и гортань господина доктора Кафки пребывают в таком состоянии, что в мире нет специалистов, способных прийти ему на помощь, и что облегчение могут принести единственно пантопон или морфин.

Сохраняя до самой кончины ясность мысли, но утратив по причине перекрытия горла дар речи, в последние несколько недель пациент общался с помощью коротких записок.

Причиной смерти, наступившей 4 июня, стали повторные инъекции морфина, призванные смягчить страдания пациента, и удушье на фоне полного перекрытия гортани.

Имена и фамилии посетителей, навещавших пациента, внесенные в регистрационный журнал нашего заведения:

– господин и госпожа Кафка, отец и мать пациента. Посещение 28 апреля 1924 года;

– господин Макс Брод, друг пациента, многократные посещения, последний визит 11 мая 1924 года;

– доктор Зигфрид Лёви, дядя пациента, посещение в тот же день, 11 мая 1924 года.

Ночуя прямо на месте, в 14-й и 15-й палатах нашего заведения, существенную роль в лечении и уходе за пациентом на постоянной основе играли: