Франция без вранья

Недавно я слушал по радио одного французского «комика» (я потому беру это слово в кавычки, что оно зачастую лишь приблизительно соответствует истине). Передача шла в утренние часы, когда все люди завтракают. Острие монолога было направлено против некоего политика, настроение которого в последние несколько недель заметно изменилось к лучшему. И не в результате экономического подъема либо роста его рейтинга у избирателей, а из-за того, что он обзавелся новой подружкой и предается coup de bite, то есть буквально – «не дает своему „живчику“ просохнуть». Боюсь, «живчик» политика – это не то, над чем бы я хотел потешаться в любое время дня и ночи, не говоря уже о завтраке (теперь вы окончательно поняли, почему я поставил кавычки). К тому же мне, англосаксу, казалось странным, что гениталии выставляли на всеобщее обозрение без всякого почтения к правилам приличия и нормам вещания.

От слова «merde» вряд ли кто вздрагивает, и во время своих интервью, посвященных моим книгам, на французском телевидении я встретил лишь одного человека, не пожелавшего произнести его вслух. Это была журналистка, чья передача шла также и в Африке, и поэтому она, по ее собственным словам, должна была пользоваться «корректным» дипломатическим языком. «Вам, впрочем, употреблять его не возбраняется», – сказала она мне, и я воспользовался своим правом.

Несмотря на подобную невосприимчивость, французский язык по-прежнему хорош для перебранки. И не только потому, что его слова столь живописны (см. раздел ниже), но и потому, что критерием отбора, видимо, служило то, насколько они (слова) приятны для слуха. В отличие от английских ругательств, которые выпаливают, брызжа слюной, французская брань почти певуча, и поэтому обмен оскорблениями напоминает сцену из какой-нибудь оперетты.

Слово «con» («кретин», «идиот» или «придурок») имеет и женскую форму «conne», но оно приобретает еще более оскорбительный смысл, если к нему присоединить звук «asse», который, по мнению французов, является восхитительно вульгарным. Особой любовью пользуются слова «connasse» («идиотка», «кретинка») и еще более приятное на слух «pétasse» («тетка», «баба»).

К числу ругательств, которые можно произносить врастяжку и, следовательно, сполна ими насладиться, принадлежит также производное от «con» существительное мужского рода – «connard», которое французы говорят, растягивая вульгарный, напоминающий рык слог в конце слова – «конАААААРРР».

Потом, у них еще имеется слово «enculé»[346] (часто произносится как «он-ку-ле»), означающее, что вы идиот, поскольку позволили превратить себя в педераста. Конечно, не все сочтут его оскорблением.

Порно без удержу

Французы так же терпимо относятся к порнографии, как и к бранным словам. Один из пяти основных телевизионных каналов, «Canal+», показывает после полуночи своим подписчикам махровую порнопродукцию. И лишь недавно на этом канале ввели кодовый доступ, так что, если вам захочется посмотреть какую-нибудь порнушку, потребуется набрать код, иначе придется пялиться в пустой экран. До недавнего же времени порнофильмы показывали в зашифрованном виде, но это практически не мешало видеть на некоторых крупных планах то, что там происходило. Во всяком случае, мне так говорят.

Эта порнопродукция создается французскими кинопроизводителями (хотя актрисы часто оказываются товаром с Востока, где девочки, видимо, привыкли делать больше за меньшие деньги), так что вышеупомянутый канал, возможно, получает субсидии от правительства за демонстрацию достижений отечественной культуры, а не англосаксонского секса. Перед фильмом идет «познавательная» программа, в которой рассказывается о новых картинах и показывается «процесс производства», где происходит то же самое, что и в любом порнофильме, только здесь в кадре видны человек с видеокамерой и девушки, обтирающиеся косметическими салфетками. По крайней мере, мне так говорят.

Тем временем более мягкое порно проникло повсюду. Ни у кого не вызывает недоумения демонстрация в самое престижное вечернее время, когда у телевизора собирается вся семья, обнаженных грудей, ягодиц и двигающихся на кровати мужчин и женщин. Выскочивший у Джанет Джексон наружу сосок не произвел бы во Франции фурора. Софи Марсо отколола такой номер на Каннском кинофестивале – и ни одна живая душа не предложила запретить показ прямых телевизионных передач. Кроме того, взорам французов постоянно предстают еще более откровенные сцены на рекламных щитах и информационных стендах. Руководство французских порнографических журналов регулярно оплачивает расклейку рекламных объявлений, поэтому витрины газетных ларьков часто превращаются в некое подобие рекламных щитов, с которых идет призыв заняться сексом. Вытягивающая губы женщина, явно обуреваемая желанием зубами стащить с фотографа штаны, показывает свои груди прохожим всех возрастов, ноги у нее раздвинуты и промежность закрыта только надписью «Я хочу больше секса». Нет, нет, поверьте мне, я не всматривался.