Франция. Большой исторический путеводитель

Горячие головы устраивали студенческие забастовки. Начались драки с полицией, раздались ниспровергательные призывы по адресу правительства и государства вообще. 3 мая пронесся слух об исключении Кон-Бендита и его товарищей из университета. Митинг протеста собрался сначала во дворе Сорбонны, потом выплеснулся на улицы Парижа. Вмешалась полиция, произошли избиения и аресты. Начался «май 1968 года», о котором до сих пор с содроганием вспоминают многие французские буржуа.

***

В тот же день Национальный союз студентов и Национальный профсоюз работников высшей школы объявили забастовку. По Парижу двинулись многотысячные демонстрации, участники которых вели себя соответственно возрасту. В полицейских летел град камней, на них направляли подожженные автомобили. Появились баррикады. Полиция тоже не церемонилась, пускала в ход слезоточивый газ, дубинки и кованные башмаки. В ту ночь 367 человек было арестовано и 460 ранено. В последующие дни накал противостояния не спадал, появились погибшие.

Французские рабочие показали, что и они не ослабли духом. По призыву ВКТ и других профсоюзных объединений начались демонстрации в поддержку студентов. К движению присоединились коммунисты и другие левые организации. 13 мая по Парижу прошла 600-тысячная демонстрация. Участники требовали прекращения репрессий, освобождения арестованных студентов, отставки министра внутренних дел и увольнения высших полицейских чинов. Кое-кто прошелся и по «самому знаменитому из французов» - несли плакаты «Десяти лет достаточно!» и «Прощай, де Голль!» (людям молодым и недалеким кажется, что 10 лет - это астрономически много).

Начались забастовки, которые переросли во всеобщую стачку. Рабочие занимали предприятия. Зазвучали привычные требования: о повышении минимальной зарплаты, о мерах против безработицы, об улучшении соцобеспечения и о гарантиях прав профсоюзов. Число забастовщиков составило 10 млн. - больше было только в разгар алжирского мятежа, угрожавшего самому существованию государства. Остановился транспорт, замолкло радио, погасли телеэкраны. Не остались в стороне и крестьяне: 24 мая они провели «национальный день борьбы», во время которого прошли демонстрации, а дороги были перекрыты сельхозтехникой. Главным требованием был пересмотр аграрной политики правительства.

Руководство страны пошло на переговоры с профсоюзами. При участии их лидеров, представителей предпринимателей и правительства было заключено «Генеральное соглашение»: основные экономические требования были удовлетворены.

Компартия считала, что на этом нельзя останавливаться: необходимо требовать отставки де Голля и создания «народного правительства». Другие левые силы были настроены более миролюбиво и считали достаточным отставки де Голля. Миттеран поспешил заявить, что «власть вакантна», и предложил свою кандидатуру на пост президента. Он пообещал сформировать левое правительство, но без коммунистов.

Студенты же и не думали успокаиваться - они шли за гошистами. Наряду с эффектным лозунгом «Запрещено запрещать!» (он сочетался с требованием установления «студенческой власти») появились до боли нам знакомые: «Вся власть рабочим советам!», «Мировая революция в повестке дня!». При этом коммунистов, профсоюзы и других взрослых людей обвиняли в консерватизме, в нежелании идти революционным путем. Но руководство ФКП резонно считало, что в стране отсутствует революционная ситуация: госаппарат, армия, другие силовые структуры массовым движением практически не были затронуты.

И тут на сцену вышел генерал де Голль, некоторое время державшийся как бы в стороне. Он предстал во всей красе и в полной силе (в свои-то 78). Выступление по радио 30 мая он начал со слов об угрозе «тоталитарного коммунизма» и тирании, а потом объявил о роспуске Национального собрания и назначил досрочные выборы. К Парижу были подтянуты войска, по тамошней кольцевой дороге зачем-то стали перемещаться танки.

Насмерть напуганная всем этим майским кошмаром и приготовившаяся уже к повальному бегству буржуазия воспряла духом и исполнилась традиционным французским мужеством. По столице прошла демонстрация не хуже пролетарской. Развевались трехцветные знамена, звучал национальный гимн, на плакатах было начертано «Де Голль не один!», «Коммунизм не пройдет!».

Забастовки тем временем почти прекратились, Кон-Бендит и верные его соратники по гошизму были высланы из страны. На землю Франции пришел долгожданный относительный покой.

Состоялись досрочные парламентские выборы, которые журналисты назвали «выборами страха». Голлистская партия, переименованная в «Союз в защиту республики» (ЮДР, в наши дни это «Союз демократов в защиту республики») собрала более 10 млн. голосов - столько в новейшей истории Франции еще никто не имел. Она же получила абсолютное большинство депутатских мандатов и могла сформировать правительство без всяких попутчиков.

Казалось бы, генерал опять на коне. Но… символ Франции, прекрасная Марианна в красном колпаке, хоть и волевая, но женщина.