Франция и Англия X-XIII веков. Становление монархии

Великим делом было привлечь на свою сторону население нормандское, смышленое, недоверчивое, очень дорожащее своими интересами и той долей независимости, которую им даровали англо-нормандские короли. Короли сами взялись за это. Не проходило года с 1204-го до самой смерти Филиппа Августа, чтобы этот государь не гостил в Паси, Пон-де-л’Арше, Жизоре и Верноне. Людовик Святой в последние годы своего царствования совершил целый ряд паломничеств в Нормандию, несмотря на свое расстроенное здоровье. Путешествие сюда было для королей легким, и они придавали чрезвычайно важное значение тому, чтобы показаться здесь, самим проконтролировать действия своих чиновников, которых они сюда посылали. Чиновники вели дело хорошо, это доказывалось и самими ревизиями, тем, что жалобы ревизорам, направленные против бальи, были редки. Первые из них по времени были люди кряжистые; они сумели добиться повиновения. Во времена Филиппа Августа Нормандия, как нам говорит его капеллан Вильгельм Бретонец, «была верной, можно было бы даже сказать, очень верной, если бы она только захотела избавить короля от уколов своего злоязычия». Известно, что город Бретейль был наказан за язвительное словечко своего мэра. Нормандцы ворчали, но таких, которые помогали англичанам во время их походов во Францию в 1214 г. или в 1230-м, было, в общем, немного. От строгости, которая была необходима вначале, можно было вскоре отказаться. Местная знать покорилась необходимости выполнять феодальные обязанности и поставляла королевской власти воинов, которых она требовала. Мелкий люд совершенно и очень скоро покинул сторону англичан. Горожане, после тяжелого для них разрыва торговых сношений с Англией, нашли для себя новые места сбыта, обратившись к французским рынкам, и старались снискать себе королевские милости, которые щедро давались им. Наконец, церкви и аббатства, с которыми обращались с почтением, но всегда оказываемым им во времена английских королей, осыпаемые дарениями и привилегиями, привязались к Капетингам узами, которые становились все более и более сердечными и искренними.

Говорили, что Нормандия в это время оставалась под подозрением и была несчастной. Вся совокупность документов решительно противоречит подобному утверждению. Нормандия, которая никогда не принадлежала Капетингам и была колыбелью завоевателей Англии, в общем, очень скоро и очень прочно связалась с доменом. Ошибки, допущенные последними Плантагенетами, общность языка и культуры, сближавшая эту страну с Францией, положительный и практический ум нормандцев, а также твердость и разумность капетингской администрации, дух милосердия, справедливости и мира, сделавший из Людовика Святого предмет восхищения и любви, — всего этого достаточно, чтобы объяснить, почему это произошло.

IX. Обаяние капетингской королевской власти к 1270 г. Мирные договоры и третейские суды