Франция и Англия X-XIII веков. Становление монархии

Но Нормандия не сохранила своего преимущества: институт присяжных получил полное свое развитие только в Англии.

Нормандия, — учитывая, конечно, в полной мере оговорки, вытекающие из имеющей такое большое значение устойчивости англосаксонских учреждений в Англии, — была в одно и то же время и корнем, из которого выросло английское королевство, и его ответвлением на материке. Здесь Плантагенеты были так же могущественны, как и по ту сторону Ла-Манша. Здесь они облагали феодальной военной повинностью, до мелочей расчисленной, здесь они имели и продолжали строить колоссальные замки. Присяга, произносимая при короновании герцога, соответствующая присяге при помазании на царство в Англии, не налагала никаких практических ограничений на власть такого государя, как Генрих II. Наконец, существовал, я не скажу патриотизм англо-нормандский, но англо-нормандская враждебность по отношению к Франции. Конечно, Нормандия не имела уже такого крепкого единства, как во времена Вильгельма Завоевателя, и очень разноречивые интересы осложняли ее физиономию. Но политика Людовика VI, Людовика VII и Филиппа Августа ни в какой мере не привлекла Нормандию на сторону Капетингов. Нормандская литература той эпохи отражает только недоверие; к тому же в Нормандии насмехались над французами, над их бедностью, над их скаредностью. Васе, например, в одной части своей Geste des Normands, составленной в 1174 г. после попытки Людовика VII овладеть Руаном, пишет, что французы лживы и вероломны, жадны и скупы. Всегда они стремились разорить нормандцев. Пусть король Генрих не доверяет им. Но нормандцы хорошо знают, как их укротить теми сильными ударами, которые они им наносят, и король Генрих I настолько мудр, настолько храбр и могуч, что он может заставить трепетать Людовика и его присных.

IV. Анжу, Турень и Мэн

Анжу, Турень и Мэн не причиняли Генриху II таких сильных забот, как Нормандия, беспрерывно угрожаемая со стороны Капетингов. К тому же он в них не находил ни таких средств, ни таких образцов юридических и административных. Ни в отношении судоустройства и судопроизводства, ни в деле составления актов, ни в административной и фискальной организации Анжу не ушел так далеко, как Нормандия. Области по Луаре управлялись прево, местными сенешалями и бальи в первоначальном смысле этого слова, т. е. второстепенными чиновниками, которые не имели ничего общего с бальи нормандскими и капетингскими, действовавшими около 1190 г. Самым своеобразным учреждением здесь был сенешаль Анжу, важная особа, который часто председательствовал в графской курии в Анжере вместо короля-графа. Генрих II в течение почти всего своего царствования допускал, чтобы эта должность оставалась в руках одного местного знатного человека, Стефана де Марсе. Одна хартия заставляет самого Стефана де Марсе рассказать, как он понимал свои обязанности. Один местный сеньор, Гамелен, обидел монахов из Мармутье, которые пожаловались королю. Стефан де Марсе, очень нехотя, призвал виновного к суду, но тот отказался явиться.

«Ввиду знатности Гамелена я это дело замял, поступая таким образом несправедливо по отношению к монахам. Видя это, монахи сказали сеньору королю, что для правого суда меня нельзя найти, а для неправосудия меня находят. Узнав об этом, сеньор король страшно рассердился на меня и не пожалел для меня самых сильных угроз. Я ушел от него очень напуганный и привлек Гамелена к суду».

Монахи выиграли свою тяжбу, но Стефан и после этого продолжал оставаться чиновником ненадежным. При вступлении на престол Ричарда он заявил, что казна Шинона уже вся исчерпана. Ричард посадил его в тюрьму и силой заставил отдать то, что он неправедно нажил.

В критические периоды короли Англии, за недостатком надежной администрации, вынуждены были вверять луарские провинции своего рода вице-королю. Во время большого феодального восстания 1173–1174 гг. Генрих II поручил охрану Анжу и Мэна преданному ему Морису де Крану.

В 1200 г. беспокойный Иоанн Безземельный создал наследственный «дапиферат» для Вильгельма де Рош, который стал сенешалем одновременно и для Анжу, и для Мэна, и для Турени.

Анжуйские короли давали таким образом в руки какого-нибудь барона оружие, каким сами пользовались против Капетингов. Они ведь заявляли притязание на наследственное право занимать, в качестве анжуйских графов, должность сенешаля Франции и таким образом аннулировали древние права, которые короли Франции имели на некоторые церкви Тура, как, например, Св. Мартина и Св. Юлиана. Генрих II, чтобы поддержать эти притязания, поручил своему приближенному Гуго де Клифу составить «Трактат о должности мэра и сенешаля Франции», в котором трудно отличить правду от лжи.