Франция. По следу Сезанна

Та же история повторялась во всех модных ресторанах, где собирались на бизнес-ланчи пенки нью-йоркского общества. Своим успехом эти заведения были обязаны не столько кухне, которую мало кто замечал, сколько звездности клиентуры. А как известно, звезды — модели, актеры, писатели и сливки медиа-сообщества — это публика очень чувствительная ко всем тонкостям ритуала и к собственному рейтингу, показателем которого служит отведенное им место. Изгнание за дальний столик в каком-нибудь глухом углу означает для них забвение, и для тех, кто сидит там, минеральная вода превращается в уксус, а карпаччо из тунца — в пепел. «Скажи, что ты ешь, и я скажу, кто ты», — говаривал когда-то великий Брилья-Саварен, но в наши дни это высказывание явно устарело. «Скажи, где ты сидишь, и я скажу, кто ты», — звучит гораздо современнее, и не исключено, что скоро в меню будут предлагать не блюдо дня, а personna gedujour [31], почтившего ресторан своим присутствием.

Андре размышлял об этом, пока его вели через зал и усаживали за один из центральных столиков с почтением, полагающимся гостю одного из самых преданных и выдающихся клиентов. Камилла, разумеется, опоздала. Она лавировала между столиками, рассчитывая в основном на память, потому что глаза были закрыты черными очками. Ее появление вызвало в зале рябь оживления и приветствовалось залпами воздушных поцелуев.

— Андре! — воскликнула она так, точно его присутствие за столиком было для нее приятным сюрпризом, украсившим безрадостный день. — Как ты поживаешь? Дай-ка я тебя разгляжу. — Что она и сделала, опустив очки до середины носа и наклоняя голову то к одному плечу, то к другому. — Вижу какой-то особенный блеск в глазах, дорогуша. А что это у нас на шее? Андре втянул голову и засмеялся.

— Ты прекрасно выглядишь, Камилла. Давно тебя не видел. Дела?

— Не то слово, дорогуша. Работала день и ночь, чтобы сделать тебе маленький сюрприз. Но сначала расскажи свои новости. Я, кажется, где-то слышала, что ты был в Европе?

— Несколько дней в Англии. Андре изложил ей тщательно отредактированную версию своей поездки, украсив ее описаниями лорда Лампри и гобеленов из Тротл-Холла. Он как раз заканчивал рассказ об ожившей курице, когда сумочка Камиллы сначала завибрировала, а потом и зазвонила. Пока она болтала по телефону, он сделал заказ, и официант остался стоять у него за спиной, дожидаясь окончания разговора. Камилла подробно описала ему, какую именно комбинацию листьев салата она предпочитает, а потом с усталым вздохом незаменимого и потому задерганного руководителя повернулась к Андре:

— Так на чем мы остановились?

— Ты собиралась рассказать мне, чем была так занята.

Он откинулся на спинку стула, даже не представляя, чего ожидать, и затем в течение получаса подвергался массированной атаке Камиллы, любящей и умеющей убеждать. Черные очки были сняты за ненадобностью, глаза не мигая смотрели в его глаза, рука изящно жестикулировала и иногда для убедительности сжимала его пальцы, а тарелка с салатом так и осталась нетронутой. Любой сторонний наблюдатель мог бы с уверенностью сказать, что для этой дамы не существует ничего, кроме сидящего напротив молодого человека. За долгие годы Камилла отточила интонации и жесты до совершенства, и даже Андре, уже не раз присутствовавший при подобном спектакле, был покорен. Да, надо сказать, и сама идея, которую с таким пылом продавала Камилла, показалась ему весьма привлекательной. Она хорошо его знала и очень тщательно выбрала наживку.

Речь шла о книге. Нет, не просто о книге, а об исчерпывающем реестре всех самых замечательных домов мира. Андре будет их фотографировать, а журнал оплачивать все расходы. Одна из дочерних компаний Гарабедяна возьмет на себя издание и рекламу. Все величайшие дома мира, дорогуша! Голос Камиллы срывался от полноты чувств, как у политика, делающего предвыборные обещания. И прямо над названием — тут она сделала паузу, чтобы написать что-то в воздухе — твое имя! Потом будет рекламное турне и иностранные издания — Германия, Италия, Япония, весь мир! — выставка фотографий и версия на диске. После этого Андре, несомненно, станет самым известным в мире фотографом в своей области. И, само собой, получит кучу денег — продажа авторских прав за границу, на телевидение, авторский гонорар и отчисления с переизданий. Деньги будут просто сыпаться на него. Камилла восторженно махнула волосами и уставилась на Андре в ожидании ответа.

Несколько мгновений он в самом деле не мог найти слов. Это была воплощенная мечта, шанс всей его жизни. При иных обстоятельствах он бы уже заказывал шампанское и обнимал Камиллу, рискуя испортить ее макияж. Но сейчас на дне души шевелился упрямый червячок сомнения. Слишком уж гладко все получалось, слишком своевременно.

— Прости, — сказал он наконец, — но я что-то совершенно растерялся. Мне надо немного времени, чтобы все это осознать. Расскажи мне пока о сроках. Ведь, как ты понимаешь, за две недели такое не снимешь.