Франция. Убийственный Париж

Гильотинировать, возможно, и нельзя, а вот всадить девятнадцать пуль из засады не помешает никакой Фуко. Свой смертный приговор Месрин подписал 8 мая 1978 года.

* * *

В тот день, около десяти утра, он встречался с одним из своих шестнадцати адвокатов. В коридоре раздался шум потасовки, конвоир бросился туда. Месрин вскочил на стол, выломал вентиляционную решетку и достал три пистолета, гранату и резак для колючей проволоки. Бросив адвокату: «Надо бы тебя связать, да некогда», — он выскочил в коридор, где бушевал его сообщник Франсуа Бесс, чемпион Франции, если не мира, по количеству побегов. Втроем они обезоружили, раздели, связали и заперли в камерах четырнадцать охранников, в чью форму переоделись. Чтобы преодолеть две пятнадцатиметровые стены Сантэ, они использовали лестницу — как раз пятнадцатиметровую — «забытую» рабочими, и еще одну, веревочную. Некоего Кармена Рива, на свою беду присоединившегося к беглецам, застрелили: Месрин рассказывал Шарли Бауэру, что «флики» изрешетили бедолагу, когда тот беспомощно болтался на внешней стене тюрьмы, зацепившись курткой за что-то, а потом добили контрольным выстрелом. Месрин с Бессом скрылись, захватив автомобиль.

С того дня Бруссар твердил, как молитву: «Прав тот, кто выстрелит первым… тот, кто выстрелит первым…»

Даже у президента Жискар д’Эстена были личные причины желать смерти Месрина. «Гранд» угрожал похитить его сына: двадцатилетнему Анри приходилось ездить в университет в кольце телохранителей.

Неточно было бы сказать: вся мощь государства была брошена против одного человека. Неточно, поскольку у этого «одного» была «тысяча лиц». Грим, очки, накладные бороды преображали его, как актера. Изготовив ксиву старшего комиссара — с личным адресом «набережная Ювелиров», где и находится резиденция уголовной полиции, — он явился с инспекцией в знаменитое казино в Довиле. Это была рекогносцировка перед налетом: 26 мая 1978 года Месрин и Бесс вернулись и потребовали аудиенции у директора. Оставив за собой двоих раненых туристов, они ускользнули от сотен «фликов», вернувшись в Париж в багажнике автомобиля взятой в заложники 440 фермерской семьи. 18 июня — опять-таки с «инспекцией» — он посетил комиссариат в Эвиане, откуда неудачно пытался похитить полицейскую униформу.

21 июня 1979 года Месрин в дуэте с Мишелем «Викингом» Шаевским украл и двадцать восемь дней удерживал восьмидесятидвухлетнего миллиардера Анри Лельевра, откупившегося шестью миллионами франков (два миллиона евро). Выкуп он шикарно потратил на дорогие часы и БМВ, точь-в-точь как у Бруссара.

Но и этого было недостаточно, чтобы создать в августе 1979 года спецподразделение «анти-Месрин». Он нарушил все правила игры в полицейских и воров, перешел на язык войны, вел себя как целая террористическая организация, овладев неотразимым оружием — массмедиа — и зачаровав интеллектуалов: когда Месрина убьют, в его честь предложат назвать улицу и лицей. Он не просто достал полицейскую машину: он выставил ее нелепой и беспомощной.

Его вторая книга «Виновен в том, что невиновен» выйдет уже посмертно. Гонорар за первую — по словам Месрина, двести тридцать тысяч — был арестован, и писатель припугнул издателя Жана Клода Латтеса: «Снайперка бьет на двести метров. Никто не может похвастаться, что задолжал мне». Но за полтора года он много чего успел сказать Франции. А прочитав в газете гневно-язвительную отповедь Латтеса, Месрин закрыл тему, сообразив, что может нанести катастрофический урон своей репутации в глазах интеллектуалов, уже объявивших его иконой бунта.

Много времени отнимала переписка с Бруссаром: в частности, Месрин интересовался его мнением относительно качества купленных им чешских гранат. 4 августа 1978 года «Пари мач» опубликовал интервью с Месрином. На снимках он позировал с автоматами наперевес не как гангстер, а политический боевик. «Я не знаю границ — я безжалостен. Если надо прикончить „флика“, я прикончу»; «Я развяжу насилие, какого Франция еще не видела». Он грозил смертью министру юстиции, вновь требовал отмены спецрежима в тюрьмах и высмеивал государство. Журналистка Изабель де Ванжен, оказавшаяся подругой адвоката Месрина, пошла под суд за укрывательство. В январе 1979 года последовало интервью «Либерасьон», назвавшей Жака медийной персоной года. Авторы обоих интервью сообщали детали, никак не вязавшиеся с агрессивной бравадой Месрина: о его кулинарных талантах и виртуозности, с которой он показывал им карточные фокусы.

Из этих деталей явствовало: Месрин — вовсе не загнанная в грязный подвал бешеная крыса. Он наслаждается жизнью и чувствует себя в полной безопасности.

Шеф одного из двух подразделений по борьбе с бандитизмом, комиссар Эме-Блан (8), резонно решил бить Месрина его же оружием, но замысел провалился из-за «войны полиций» с конкурентом Бруссаром.