Франция в XI – начале XIII века. Общество. Власть. Культура

Мирный договор, заключенный с сеньором, был обычно лишь перемирием, и города не упускали случая добиваться новых льгот. Эти беспрестанные захваты достигались опять-таки путем денег. В 1186 г. Филипп Август даровал новые привилегии жителям Компьена, которые приобрели самостоятельность еще в 1153 г. Коммуна Бове, учрежденная ранее 1099 г., развилась между 1175 и 1217 гг. в правление Филиппа де Дре, воинственного прелата, постоянно занятого отдаленными войнами и постоянно нуждавшегося в денежной помощи. Сент-Омер, освободившийся в 1127 г., покупает у графа Тьерри Эльзасского свою ратушу в 1151 г. и права на участие в ярмарках Лилля, Мессины и Ипра в 1157 г. В 1209 г. сенешаль владельца продает жителям луг, лежащий неподалеку от стен города, а в 1275 г. отдает им помещичьи права, которые он еще сохранял относительно некоторых участков коммунальной территории, за 160 парижских ливров, «ради великой моей нужды, известной и открытой», прибавляет он смиренно.

Наконец, и в Англии города не завоевывали своих знаменитых муниципальных вольностей; они приобрели и расширили их ценой денег. Пример такой купли представляет нам одна лейстерская грамота — пример наивный, может быть, легендарный, но все-таки интересный, потому что он, хотя и в символической форме, изображает истину. Горожане жаловались на то, что их в случае тяжбы подвергают судебному поединку, и желали заменить его другими формами судопроизводства — очищением или свидетельскими показаниями соседей и родственников. «Случилось, — говорит упомянутый документ, — что два родственника — Николай, сын Акона, и Жофруа, сын Николая — бились на дуэли из-за клочка земли, который они оспаривали друг у друга; поединок продолжался от первого до девятого часа с равным успехом; один из них, отступая, взошел на закраину небольшого колодца и упал бы в него, если бы противник не сказал ему: “Берегись, упадешь”. При этих словах присутствующие разразились такими громкими криками, что граф, заинтересовавшись, спросил, в чем дело; ему рассказывают о причине дуэли, поединке, великодушии одного из противников, и горожане, охваченные состраданием, предлагают ему ежегодную дань в три пенса с каждого дома, выходящего на большую улицу, если он согласится уничтожить судебный поединок и поручить 24 присяжным суд и расправу по всем их тяжбам; так и было сделано».

Некоторые сеньоры не только не противодействовали стремлениям городов, но даже покровительствовали им, отчасти из выгоды, отчасти по душевной доброте. В их феодах городам вовсе не приходилось бороться и тратить деньги на дело освобождения. Таковы были графы Понтье, и особенно Вильгельм III, который в начале XIII в. добровольно дал коммунальные хартии городам Ле Кротуа, Дуллан, Эрнь, Руэ, Сен-Жоссе-сюр-Мер, где он действовал наперекор аббатству, которое делило с ним сеньориальные права над этим поместьем. Точно так же Жанна Константинопольская, бывшая с 1211 по 1244 г. фландрской графиней, относилась к своим городам чрезвычайно предупредительно; она щедро раздавала привилегии — Брюгге, Куртре, Дамму, Дюнкирхену, Экклоо, Фюрну, Генту, Миддльбургу, Мюду, Валансьену.

Наконец, некоторым городам даже не приходилось просить о вольностях: они получили свободу в дар от своих сеньоров; таковы были французские общины, зависевшие от английского короля. Между 1169 и 1179 гг. Генрих II даровал Руану и Ла-Рошели знаменитую муниципальную конституцию, известную под названием Руанских установлений (Etablissements de Rouen), и тот же статут был последовательно введен в городах Нормандии, в Сенте, Ангулеме, Пуатье, Коньяке, Сен-Жан-д’Анжели, Бордо, Байонне, на островах Ре и Олероне; это были вольности, тщательно ограниченные, которых английскому королю совершенно нечего было бояться и которые, по-видимому, представляли средство для того, чтобы обеспечить ему симпатии и союз местного городского населения.