Франциск Ассизский

Снова потекли дни, наполненные молитвой, работой, сбором милостыни и проповедью. Братство уже неплохо функционировало, и Франциск заскучал. Его поэтическая душа требовала масштабных подвигов. Давно уже он вынашивал мысль об обращении в христианство мусульман и летом 1211 года попытался воплотить сей замысел в реальность. Наш герой сел на корабль, идущий в Сирию, и начал морально готовиться к мученичеству — ведь на Востоке за голову христианина порой давали награду. Однако испытать судьбу на этот раз ему не удалось. Сильный ветер прибил судно к берегам Далматии. Франциск воспринял это событие как знак: время для миссионерства еще не пришло. Нужно было возвращаться. Разочарованный, к тому же, разумеется, без денег и без надежды их заиметь из-за собственных же запретов, он с большим трудом тайно проник на борт корабля, идущего в Анкону, и уже оттуда пешком добрался до Ассизи, где снова приступил к воспитанию своих сподвижников.

Да, святого из Ассизи можно с уверенностью назвать крупнейшим педагогом, хотя это определение вовсе не лежит на поверхности. Среди католических монашеских орденов самым «педагогическим» считается орден иезуитов, возникший гораздо позднее францисканского, — в середине XVI века. Иезуиты основали огромное количество учебных заведений по всему миру. Даже знаменитый Папский Григорианский университет в Риме ведет свое начало от Римской коллегии, открытой Игнатием Лойолой в 1551 году. И сам Лойола, основатель ордена иезуитов, — автор гениальной педагогической методики личностного роста, элементы которой используются сегодня в элитных бизнес-тренингах. Ни с чем подобным орден францисканцев не ассоциируется. А между тем основу для своей методики и педагогические приемы Лойола взял у Франциска. Именно его житие он изучал почти целый год, когда лежал, восстанавливаясь после тяжелого ранения. И даже знаменитый лозунг иезуитов «Perinde ас cadaver» — «труп в руках хозяина», подразумевавший абсолютное подчинение Церкви в лице папы римского, тоже заимствован у Франциска.

Когда его спросили, что такое совершенное послушание, он ответил: «Возьми тело бездыханное и положи его, где пожелаешь. Оно не воспротивится этому перемещению, не будет ворчать, где бы ты его ни устроил, не позовет тебя обратно, если уйдешь. Поставь его на место проповедника — не вверх будет смотреть, но вниз; устрой его на ложе пурпурном — бледность его станет еще более явственной. Вот истинное послушание: перемещают тебя — не имей об этом собственного мнения; где оставят тебя — не заботься; о перемене какой-либо не хлопочи; призовут к должности — сохраняй привычное смирение; и чем больший воздадут тебе почет, тем более считай себя недостойным»[59].

Францисканцы и иезуиты произросли от общего корня, и противостояние между ними, наблюдавшееся в некоторые периоды истории, только подтверждает эту мысль. И биографии основателей двух этих орденов весьма сходны. Оба стремились к высшей воинской славе. Оба восхищались рыцарской романтикой. Причем прагматичный Лойола оказывается здесь куда большим романтиком, чем «романтичный» Франциск. Рыцарство на рубеже XII–XIII веков — реальная сила и возможность сделать карьеру. А в первой половине XVI века, когда начинал свою деятельность Игнатий Лойола, рыцари больше впечатляли на страницах книг, чем в жизни, их солнце уже давно закатилось. Все же Лойола бредил рыцарскими романами, мысленно примеряя на себя доспехи, хотя он имел определенные успехи в военном деле и даже совершил подвиг, отстаивая осажденную Памплону. Но оба исторических персонажа оказались лишены возможности продолжать военную карьеру и занялись духовным поиском. Их также объединяла мечта проповедовать в Святой земле — и у обоих она не увенчалась успехом.

Из них двоих Франциск более гениален как первооткрыватель идей. И более одарен поэтически. Хотя известно, что и Лойола писал стихи и даже духовные гимны. Оба они появились в критическое для католицизма время и оба очень помогли Церкви не лишиться целостности. Оба посвятили много сил христианской педагогике, воспитывая своих сподвижников. Но педагогика Лойолы как бы более «взрослая». В ней предусмотрена рефлексия, осознанный личностный рост. Некоторые даже сравнивают методику основателя ордена иезуитов с нейролингвистическим программированием. И задача ее — взрастить идеального христианина. А методика Франциска — это детская, крайне серьезная игра. Ее трудно описать, но она захватывает. И играющий переселяется в мир Евангелия.