— Миледи! Что я могу сказать? Я должен был умереть за вас в ту ночь. Но оказался настолько вероломным, что вместо этого провалялся на полу в детской, как беспомощный ребенок.
— Не в ваших силах было помочь мне, — возразила Дона. — Вы слишком ослабли от потери крови, а ваш пленник оказался более проворным и коварным. Но я приехала не для того, чтобы ворошить прошлое, Уильям. — Он умоляюще поглядел на свою хозяйку, но Дона только покачала головой. — Не задавайте ненужных вопросов. Я знаю, о чем вы хотите спросить. Ничего со мной не случилось: как видите, я цела и совершенно невредима. То, что произошло той ночью, не касается вас. Забудем об этом. Согласны?
— Да, миледи, если вы настаиваете.
— Сэр Гарри, Пруэ и дети покинули Наврон сегодня, после полудня. Единственное, что теперь важно, — это помочь вашему господину. Вам известно, что произошло?
— Да, миледи. Корабль ускользнул, унося на борту всю команду, кроме моего хозяина. Он захвачен в плен лордом Годолфином.
— Время торопит, Уильям. Его светлость со своими приятелями готов взять правосудие в свои руки и расправиться с ним еще до того, как прибудет эскорт из Бристоля. В нашем распоряжении всего несколько часов. Придется действовать сегодня ночью. — Дона заставила Уильяма сесть рядом с собой на скамеечку у камина и показала ему прихваченные с собой пистолет и нож. — Пистолет заряжен, — пояснила она. — Отсюда я поеду к его светлости и как-нибудь добьюсь от него позволения навестить пленника. Это не составит труда, поскольку его светлость не блещет умом.
— А потом, миледи? — осторожно осведомился Уильям.
— Я полагаю, что ваш хозяин уже придумал какой-нибудь план. Он понимает, насколько дорога каждая минута. Возможно, он захочет, чтобы в назначенный час у нас были наготове лошади.
— Нет ничего невозможного, миледи. Существует много способов раздобыть лошадей.
— Охотно верю, Уильям.
— Молодая женщина, оказавшая мне гостеприимство…
— Очаровательная молодая женщина, Уильям.
— Ваша светлость чересчур снисходительны ко мне… Молодая женщина, предоставившая мне свой кров, может помочь нам найти лошадей. Предоставьте мне решить эту проблему.
— Не будем дальше обсуждать это. Первый ход в игре нам ясен. Я вернусь сюда после визита к лорду Годолфину и расскажу вам обо всем, чего мне удалось добиться.
— Отлично, миледи.
Он открыл ей дверь. Перед тем как пересечь заросший садик, Дона немного задержалась и, улыбнувшись, проговорила:
— Не падайте духом, Уильям. Через три дня или того меньше перед вами откроются скалы Бретани. Ведь вам хочется снова вдохнуть воздух Франции?
Кажется, он тоже хотел задать ей вопрос, но Дона уже шла по дорожке к своей лошади, привязанной у дерева. Теперь, когда от нее так много зависело, Дона чувствовала себя сильной. Тоска, овладевшая ею в Навроне, исчезла. Дона решительно погоняла свою лошадку по размокшей дороге, комья грязи и глины вылетали из-под копыт. Вскоре показались ворота поместья Годолфина. В отдалении, за парком, был виден серый массив дома, к которому примыкали две башни: одна — высокая, другая — приземистая, с толстыми стенами и узкой бойницей. Проезжая мимо второй башни, Дона почувствовала, как отчаянно забилось сердце. «Наверное, здесь его и содержат, — подумала она. — Может быть, заслышав цокот, он сейчас смотрит на меня через бойницу».
Навстречу выбежал лакей и принял у нее лошадь, недоумевая, почему леди Сент-Коламб из Наврона оказалась здесь, вся забрызганная грязью, совсем одна — без сопровождения мужа или грума. Дона прошла в дом, на ходу справившись, примет ли ее его светлость. Ожидая ответа в длинном зале, она выглянула в окно. В парке она увидела высокое дерево, оно было гораздо выше остальных и стояло особняком в центре газона. На его могучем суку сидел человек. Он что-то там делал, время от времени крича собравшимся внизу людям. Похолодев, Дона быстро отошла от окна, чувствуя себя совершенно обессиленной. Послышались шаги — навстречу ей по залу спешил взволнованный лорд Годолфин.
— Ваш покорный слуга, мадам, — проговорил он, целуя ей руку. — Простите, что заставил вас ждать. Я никак не мог предположить, что вы сегодня пожалуете с визитом. У нас тут большой переполох. Дело в том, что у моей жены начались роды и мы ждем врача.
— Мой дорогой лорд Годолфин, — проворковала Дона. — Это вы должны извинить меня за внезапное вторжение. Знай я заранее об этом, я бы ни за что не побеспокоила вас в такой час. Но, видите ли, меня послал Гарри, чтобы принести вам его извинения. Ему необходимо срочно быть в Лондоне, сегодня он уехал вместе с детьми.
— Гарри уехал в Лондон? — не веря своим ушам, спросил Годолфин. — Но ведь он собирался отбыть завтра. По случаю казни здесь соберется полграфства. Вы, наверное, уже обратили внимание, что мои люди подготавливают дерево. Гарри больше других настаивал на том, чтобы присутствовать на казни Француза.
— Вот поэтому он и просит у вас прощения. Но вопрос, по которому его вызвали, — самый неотложный. Я полагаю, это связано с Его Величеством.