Французская любовь

– Алло, это Жерар. Коман са ва? Ты освободилась? Поужинаем?

Выдерживаю оптимальную паузу и важно отвечаю:

– Почему бы нет? (В смысле, пуркуа па?)

– Ну тогда я сейчас к тебе приду...

– КО МНЕ???

– Ну да. Я принесу бутылочку вина, ты приготовишь ужин... Какое вино ты предпочитаешь?

Я не ослышалась?

– Алло! Ты здесь?

– Да-а-а-а...

– Есть проблемы?

– Ну... Да...

– Этические?

– Гастрономические!

– Ну, мы можем поужинать у меня. Я имею в холодильнике две котлеты, две картошки, ты принесешь бутылочку вина.

– Прости, что я должна принести?

– Ну, вино или водку, что ты предпочитаешь?

К такому повороту событий я не подготовилась. И почему я тогда прервала тетю на полуслове? Отмахнулась от ее советов, не дослушала...

– Ну, или коньяк, – продолжал перечислять француз.

– Нет уж, лучше ты приходи ко мне, – сдалась я.

Еще не хватало идти в гости к мужчине с бутылкой!

21.00. Зато теперь можно не наряжаться. Пусть все будет по-домашнему. Облегающие лосины и свободный свитер с глубоким вырезом. Все лучшее непринужденно подчеркнуто.

Итак, остается полчаса. В сущности, обычное дело – спешно наметать на стол. «Две картошки...» У меня их целых пять! А что в холодильнике? «Зима...» – как пел Визбор. Немного колбаски, немного сала, полбанки морской капусты заправить луком и маслом, ему это должно понравиться. Оригинально, во всяком случае. Капустку с морковкой построгать опять же...

Ну вот, стол готов. Жаль, что от вчерашнего цыпленка лишь четвертинка осталась. Плевать, я пожертвую ею ради гостя – подам с жареной картошечкой на красивой тарелочке и солеными огурчиками обложу. А еще поставлю-ка я графинчик с «калгановкой» – нашей фирменной семейной настойкой. Пусть удивится нашим предпочтениям!

Звонок в дверь.

Ой, забыла губы накрасить!

23.30. Полчаса назад от меня ушел мужчина по имени Жерар. Моя несостоявшаяся французская любовь.

Романтическое представление о французах подверглось жестокой цензуре.

Однако все по порядку.

Так и не успев накрасить губы, я открыла дверь. Впрочем, сожалеть не о чем – они мне, собственно, и не понадобились. Хоть на помаде сэкономила.

Он вошел – в светлом плаще и элегантных ботинках с налетом московской непогоды.

Размашисто снял плащ и швырнул его на тумбочку для телефона. Сразу прошел на кухню. Удивительным магнетизмом обладают наши кухни. Ни в одной стране мира их не выделяют, как у нас. Нигде в мире гости прямо с порога не проходят на кухню.

Она, кухня, издревле служит местом для приготовления пищи. И только. Трапезничают в столовой. Отдыхают и общаются в гостиной. Особы важные – в каминной. Ну, или в кабинете. Где захочется. Кроме спальни и кухни. Эти места – святая святых любого дома.

У нас все иначе. Где бы в квартире ни располагалась кухня, всех всегда тянет туда как магнитом. Даже если она размером с санузел. Кухня обладает фантастической способностью растягиваться до нужных размеров – в ней всегда можно разместить любое количество желающих. И дело даже не в исторической подоплеке российских граждан утолять здесь свою главную физиологическую потребность. Дело в традиционной для моих сограждан необходимости тесного душевного контактирования.

А в гостиной или, например, в каминной такого контакта, как ни старайся, достигнуть не получается. У наших граждан.

Почему иностранный гость с ходу прошел на кухню, как и все мои соотечественники, так и осталось для меня загадкой.

Итак, он уселся за стол, окинул его цепким взглядом и после вступительного «Какая красота!» принялся комментировать:

– Так, это сало? Его я не ем. А это? Колбаса? Не люблю. А это что? Что это? Капуста?

– Это не простая капуста, а морская, – задетая за живое его манкированием, парировала я. – Это водоросли. Очень полезные, между прочим. При склерозе и вообще...

Похоже, это на него подействовало.

– Ну хорошо, – кивнул он. – Цыпленка я люблю, – и подвинул блюдо к себе.

Вина при нем не было. Забыл? Не успел? Тетя рассказывала, что наша славянская привычка не приходить в гости «с пустыми руками» абсолютно не свойственна французам. Получается, что и я вполне могла бы явиться к нему без «бутылочки»... Жаль, что убедилась в этом лишь теперь.

– О, какая прелесть! – Он разлил «калгановку» по рюмкам и посмотрел свою на просвет.

Цвет ему понравился. Мы чокнулись и выпили. Он откинулся на стуле, закинул ногу на ногу и уперся плотоядным взглядом в вырез на моем свитере.

– Ты имеешь любовника? – был задан бесцеремонный вопрос.

Хорошо, что жизнь научила меня владеть собой и быстро реагировать на любые выпады.

– Да, только что ушел один... Прямо перед твоим приходом. А следующего я жду после, ближе к ночи.

Ответ его, однако, отчего-то не смутил.

– Ты была замужем?

– Была.

– Почему развелась?

Мне совершенно не хотелось обсуждать эту все еще болезненную для меня тему, о чем я ему и сообщила.

– А у тебя во время брака были любовники?

– Конечно нет! – запальчиво ответила я.

И гордо подкрепила: – Я моногамна!

– Фу, – сморщился он. – Как это скучно!

– Скучно – что? Хранить верность? А у вас это не принято?