Французская няня

Дорогая мадам Селин,

дурные новости, увы. Этот жестокий и лживый человек вернулся и потребовал увидеться с Аделью. Он был очень польщен, что Деде сразу узнала его и крепко обняла, назвав «дорогой месье Эдуар», а потом спросила, принес ли он ей подарок.

«Неужели тебе недостаточно куклы и платья с кружевным воротничком?» — строго ответил он.

«Так значит, это вы их принесли! Это чудесные подарки, я так вам благодарна. Мадам Фредерик почему-то приняла вас за моего ангела-хранителя. Даже не понимаю, как это у нее получилось. У вас же нет крыльев, и белокурых кудрей нет», — с очаровательной наивностью сказала ему Ваша дочь.

Но вместо того, чтобы растрогаться, месье Эдуар в эту минуту… До сих пор не могу поверить, что он оказался способным на такую жестокость по отношению к невинному созданию! Уверена, что эта ложь не простится ему даже на Страшном Суде.

Вот что он сделал: он посадил Адель к себе на колени, поцеловал и, бросив заговорщицкий взгляд на гладильщицу, сказал с фальшивой печалью в голосе: «Милое дитя, я должен сообщить тебе печальное известие. На прошлой неделе твоя мама ушла на небо к Пресвятой Деве Марии».

К счастью, Деде заметила этот взгляд и спокойно ответила: «Какая глупая шутка! Моя мама в Вене. Она поехала к своей подруге Фанни Эльслер. Они каждый вечер вместе танцуют там в театре. Вена находится в стране, которая называется Австрией, вы знали?»

Я тряслась от негодования. Я испытывала непреодолимое желание раскрыть этот подлый обман, но боялась, что, если заговорю, месье меня узнает. Мадам Фредерик была, разумеется, с ним в сговоре; она глянула на меня с угрозой, словно требуя не противоречить, а потом обратилась к Деде слащавым грустным тоном: «Деточка, не говорила тебе раньше, чтобы не расстраивать. Как это печально — остаться одной на белом свете…»

Тут Адель с тревогой посмотрела на меня, а я стояла, понурив голову, и вытирала тарелки, и я поняла, что она вот-вот начнет возражать, выдаст меня, призвав в свидетели, что Вы вовсе не умерли. Мне так хотелось ее успокоить, ответить: «Ты не одна на белом свете, золотко. У тебя есть Софи и Тусси, и твоя мама скоро вернется».

Но мне пришлось всего лишь приложить ко рту палец, показав Адели, чтобы она хранила молчание. Адель кивнула. Она поняла, что я объясню ей все потом: это просто невероятно, какая она умница, а ведь ей еще нет и шести.

«Печально оставаться одной на белом свете, — продолжала гладильщица, — но, к счастью, этот добрый господин теперь позаботится о тебе. Тебе следует выразить признательность судьбе и твоему благодетелю».

Адель недоуменно молчала, понимая, что перед ней разыгрывается комедия, но не понимая зачем.

«Милое дитя, раз теперь ты осталась без крыши над головой, может быть, ты поедешь со мной в Англию?» — задал ей вопрос месье Эдуар.

Вы и представить себе такого не могли, правда, мадам? В Англию! Он собирается воспитывать ее у себя в замке или отправить ее в один из этих жутких сырых пансионов среди пустошей, где дети не едят досыта, заболевают и умирают от легочной простуды?

Адель смотрела на меня вопросительно и продолжала молчать, кусая губы.

«Ты ведь знаешь, детка, где находится Англия? Это остров: мы поплывем туда на корабле. Тебе там понравится, я уверен. К тому же ты не можешь оставаться в Париже одна».

Тут Деде не выдержала, заплакала и, всхлипывая, повторяла: «Хочу к маме! Это неправда, что она умерла! Я хочу к маме в Вену!»

Англичанин встал и холодно сказал мадам Фредерик: «Дадим ей время успокоиться. Я зайду завтра вечером. А пока подготовьте ее вещи. Через несколько дней мы уезжаем».

Он, верно, дал ей немало денег, потому что гладильщица не стала жаловаться на потерю жильцов, больше того, она прощалась с ним весьма почтительно. Едва месье Эдуар вышел, она повернулась ко мне. «Отведи ее в постель! — приказала она нетерпеливо. — Не могу больше выносить ее нытье. И смотри же, следи за каждым своим словом!»

В ее голосе слышалась угроза, и было совершенно понятно, что меня ждет, если я скажу Адели, что они солгали.

Я взяла Адель на руки, вытерла ей слезы и понесла в комнатушку, и тут мадам добавила: «А тебе я уже нашла занятие. Рыбница с улицы Ла-Пэ ищет девчонку, которая будет ей чистить и потрошить рыбу. Она готова оставлять тебя на ночь в лавке и кормить рыбьей требухой, а платить десять су в неделю. Отправляйся туда, едва уедет маленькая мисс».

Но неужели Вы можете представить себе, дорогая мадам Селин, что Адель уедет в Англию без меня? У меня есть план: я поступлю к ней няней. Англичанин не кажется мне человеком, способным лично заботиться о маленькой девочке. Деде и так очень смышленая и независимая для своего возраста, но мы сделаем вид, что она еще и очень капризная и сама себе и носа не вытрет без помощи няньки.

Я с нетерпением жду Туссена, чтобы посоветоваться. Ах, как бы я хотела получить совет и от Вас! Однако тюремщик по-прежнему не позволяет Вам написать ответ.

Но будьте спокойны, я не отправлю Адель одну с этим лжецом, никогда и ни за что. Я обещала Вам, что всегда буду с нею рядом, буду о ней заботиться. Настало время выполнять обещанное!

Не сомневайтесь, мадам. Мы справимся. Даже если нам придется поехать на край света, мы будем держать связь с Туссеном и сообщать Вам о себе. Какое счастье, что существует почта.

Я благодарю Небеса или Высший Разум, как говорил крестный, за то, что ходила в школу и научилась читать и писать!

Не теряйте надежды.

Преданно целую Ваши руки, Ваша верная и благодарная

Софи