Французская революция: история и мифы

Нет единства мнений среди исследователей и относительно цели появления Ромма и его ученика в Париже. Великий князь Николай Михайлович, например, считал, что, направляясь в столицу, наставник юного графа уже имел твердое намерение сменить деятельность преподавателя на карьеру политика: «Ромм едва ли был чистосердечен, когда писал своей матери, что "мы люди не политические, и нам нет никакого дела до народных сборищ". Напротив, никто так не увлекся окружающим, так резко не отказался от своих любимых занятий наукой и так сразу не вошел в сферу огня, с увлечением и страстью, как Жильбер Ромм. Всё прошлое было им забыто в одно мгновение»[788]. По словам этого автора, произведенная по инициативе учителя замена фамилии его воспитанника на псевдоним убедительно свидетельствовала о заранее выношенном замысле Ромма заняться политической деятельностью: "Если он, въезжая в Париж, нашел более осторожным переменить фамилию графа Строганова на Очер, то ясно, что Ромм сознавал необходимость этой меры, и ещё в горах Оверни, в начале 1789 года, его мысль определенно работала в известном направлении, весьма отдаленном от воспитательской деятельности"[789].

Возражая Николаю Михайловичу, А. Галанте-Гарроне, напротив, полагал, что Ромм, изменив ранее намеченный маршрут путешествия по Франции, поехал в Париж именно для того, чтобы продолжить образование своего подопечного. Правда, итальянский исследователь считал, что такое образование должно было состоять, прежде всего, в приобретении юным графом политического опыта, необходимого для будущего государственного мужа. Принятое Роммом решение отправиться в столицу, по мнению этого историка, "не было результатом компромисса между обязанностями наставника и нарождающейся страстью к политике; тем более это не было изменой его прежней деятельности; оно было продиктовано совершенно искренним убеждением, что понаблюдать воочию за перипетиями столь великих событий может оказаться не менее полезно для образования молодого россиянина, чем посещать промышленные предприятия и изучать иностранные языки"[790]. Впрочем, перемену фамилии Строгановым А. Галанте-Гарроне тоже связывал с политической ситуацией: "Зачем потребовалась такая мера предосторожности? Вряд ли тогда ещё Ромм предполагал, что его ученик окажется замешан в политических событиях, однако он, несомненно, считал, что имя наследника русского аристократического рода будет в Париже помехой в тот момент, когда французская буржуазия начала борьбу за свои права и общественное мнение раскалилось до предела. Для юного российского аристократа лучше было сохранить своё инкогнито, чтобы раствориться в огромной толпе народа, который уже поднял голову и преисполнился надеждой"[791]. В.М. Далин также полагал, что Павел Строганов принял псевдоним по политическим мотивам, правда, датировал это несколько более поздним периодом: "Вскоре, 7 августа[792], он получил диплом члена Якобинского клуба... Из предосторожности он присвоил себе имя Павла Очера (так называлась речка, у которой в Пермской губернии был расположен один из уральских заводов Строгановых)"[793].