Французская Советская Социалистическая Республика

— Абсолютно правильно. И Лидка молодец. Бой-баба! Ты с ней спишь?

За что я себя ненавижу, так за то, что в таких ситуациях краснею.

— Нет, — отрезал я, — я не злоупотребляю служебным положением.

— Злоупотреби, Борис Борисович, — мягко, но настойчиво сказал Белобородов. — Считай это как нашу нижайшую просьбу. Если ДСТ вышло на тебя, то они будут эксплуатировать вашу связь. И для нас это единственная возможность выяснить, что они знают.

Я «злоупотребил» раз, другой, и втянулся. Даже увлекся, а там было чем увлечься.

Однажды ночью я проснулся от света ночника. Лида сидела на постели и курила.

— Чего не спишь? — проворчал я, но Лида проворно прикрыла мне рот ладонью.

— В квартире кто-то есть, — прошептала она.

Я прислушался. Было тихо, как в могиле.

— Нет, — сказал я.

— Да, — сказала она.

Тут, словно в подтверждение ее слов, из кухни донесся грохот опрокинутого стула.

Что делать? Кричать? Поднять тревогу? Звонить в полицию?

Но телефон в другой комнате. Если это воры, то они действуют слишком нагло.

Я поспешно натянул брюки, рубашку. Обулся. Из кухни опять раздался звук — там вроде доставали стаканы. Кто-то подчеркнуто фиксировал свое присутствие.

Я накинул пиджак, причесался и выскользнул в другую комнату. На кухне горел свет, звякнула дверца холодильника.

Стараясь ступать бесшумно, я направился к кухне. Человек, сидевший спиной ко мне, со стаканом разбавленного льдом виски в руке, не оборачиваясь, произнес по-французски:

— Месье Зотов, прошу прощения за вынужденное беспокойство, причиненное вам. Инспектор Мишель Жиро из ДСТ.

Во французскую компартию может вступить каждый дурак. Достаточно заполнить формуляр на празднике «Юманите» — и получишь членскую карточку. Многие молодые люди, возбужденные головокружительными аттракционами в парке Курнев и тремя кружками пива, совершают этот последний «пируэт» и становятся коммунистами. «Юманите» публикует радужную статистику. Года через два, роясь в старых бумагах, молодой человек наталкивается на членскую карточку, долго не может вспомнить, как она у него оказалась, чертыхается и выбрасывает ее в мусорный мешок.

У Мишеля произошло вес наоборот. Он очень хотел вступить в компартию, но не получилось. Мишель вырос в семье нотариуса. Дом в Type, вилла в ля Боле, яхта, две машины. Каждое воскресенье, после мессы, торжественный обед, на который приглашались врач, аптекарь и адвокат. Одни и те же разговоры о процентных бумагах, закладных и купле-продаже земельных участков. Ликер на десерт. Постепенно в душе мальчика нарастало чувство классовой ненависти. Он учился в частной католической школе со строгими и придирчивыми наставниками.

Сверстники Мишеля из общегородского лицея хвастались, что на переменках курят марихуану. Мишель жаждал свободы.

Приехав в Париж и поступив в университет «Дофин» на факультет права, Мишель отпустил длинные волосы, познал свободную любовь и принял участие в студенческих демонстрациях. Было очень забавно кричать полицейским «сволочи», «коровы» и кидать в них камни. Однако Мишелю не повезло, его поймали и избили дубинками.

Мишель понял, что Франция прогнила. Надо было бы свергнуть гнет буржуазии, а еще лучше — уехать в Латинскую Америку и там, как Че Гевара, поднять вооруженное восстание…

Первый курс Мишель завалил, ибо вместо учебников читал Маркса, Троцкого и Ленина.

Отец был в бешенстве и пригрозил, что перестанет высылать деньги.

«Хорошо, — решил Мишель, — пусть отец подавится своими акциями и драгоценностями в сейфах — я вступлю в компартию!»

Был на факультете студент, который сидел на втором курсе уже пять лет, заводила всех бунтов и демонстраций. Говорили, что он связан с компартией. Мишель отправился к нему за советом, и студент обещал свести его с нужными людьми.

После нескольких бесед с нужными людьми Мишель засел за учебники и осенью сдал экзамены за первый курс. И вообще скоро стал примерным студентом. Отец на радостях купил Мишелю спортивную машину «Рено-Альпин». Больше в политических демонстрациях Мишель не участвовал. Книги классиков марксизма Мишель снес к букинистам. А беседы с нужными людьми периодически продолжались. Мишель жил, окрыленный доверием. Через год ему устроили тайную встречу с товарищем Фрашоном, тогда еще только членом ЦК ФКП. Товарищ Фрашон говорил со студентом Мишелем Жиро просто, дружески, как с равным. Он похвалил Мишеля и предсказал ему большое будущее. Мишель и впрямь чувствовал себя значительной фигурой. Он знал, что одна из его информаций о структуре ультраправой студенческой организации обсуждалась на заседании Политбюро на площади Колонеля Фабиана.

После университета Мишель отказался сидеть в конторе отца и поступил в полицию. А потом ему открылись и двери ДСТ. Даже при правлении социалиста Миттерана коммунистов в контрразведку не подпускали на пушечный выстрел. Но какие могли быть претензии к респектабельному, исполнительному сыну уважаемого турского нотариуса?

Нужные люди помогли Мишелю Жиро раскрыв ячейку левых террористов. Карьера инспектора ДСТ пошла в гору.