Французская волчица — королева Англии. Изабелла

Однако впоследствии обнаружилось, что через них Мортимер поддерживал связь с рядом влиятельных сторонников, включая Орлитона, и побег был частью более широкого плана по сплочению всех противников Деспенсеров. И если все-таки именно Изабелла год назад вмешалась в судьбу Мортимера, тогда Орлитон мог, зная об этом, посвятить ее в планы побега и попросить о содействии у короля Карла.

Некоторые хронисты, удрученные гнетом Деспенсеров, рассматривали побег Мортимера как акт божьей воли и уверяли, будто его вывел из темницы ангел, подобно святого Петру.^{825} Изабелла могла воспринять это событие сходным образом. Вырвавшись на свободу, Роджер сделался потенциальным средоточием организованной оппозиции. Поддавшись панике, король бросил все силы на то, чтобы найти и схватить беглеца, живым или мертвым, разослал объявление о поимке по всей Англии, но его офицеры искали не там, где следовало. До самого конца августа 1323 года Эдуард был убежден, что Мортимер укрылся либо в Уэльсе, либо в Ирландии.^{826} Только к концу сентября он узнал, что преследуемая жертва поселилась со своими родичами в Пикардии^{827}, вне досягаемости короля Англии.

Даже в изгнании Мортимер доказал, что представляет собой смертельную угрозу для Деспенсеров. В ноябре он отправил наемного убийцу из Сент-Омера в Англию с целью убить их самих и нескольких ближайших приспешников. Попытка не удалась — наемник добрался до Лондона, но был арестован и допрошен.^{828} Однако этот случай показал, как далеко готов зайти Роджер, чтобы отомстить наиболее ненавистным врагам, и породил у Эдуарда опасения, как бы Мортимер, при поддержке Карла IV (который к этому времени поссорился с Эдуардом II), не вторгся в Англию ради того, чтобы разделаться с Деспенсерами. Теперь Эдуард обвинил Карла и его дядю Валуа в содействии побегу Мортимера.^{829} Этот факт иногда приводят как доказательство причастности к делу Изабеллы, но если бы Эдуард — и, что важнее, Деспенсеры — в результате тщательного официального расследования побега заподозрили ее, они без всяких колебаний обвинили бы ее в измене.

В последующие месяцы Эдуард получал противоречивые донесения о местонахождении Мортимера. 6 декабря его известили, что Роджер побывал в Эно, а оттуда направился в Германию; затем, около 13 декабря, прибыло известие, что он поехал на юг, в Тулузу, с графом Булонским.^{830}

* * *

Имя Изабеллы опять исчезает из документов до 13 октября 1323 года; возможно, она продолжила свое паломничество. Она была с Эдуардом в Личфилде 19-20 декабря, затем вместе с ним отправилась на юг, в Саттон-Колдфилд^{831}, а оттуда — в замок Кенилворт, прежде принадлежавший Ланкастеру, где двор с превеликой пышностью отпраздновал Рождество. В январе король и королева были гостями Деспенсера в его замке на реке Трент в Хенли, а в феврале посетили Глостер и близлежащий замок Беркли, прежде чем возвратиться в Лондон.^{832}

* * *

Теперь Эдуард погрузился в новый яростный спор с Карлом IV. Еще в сентябре Карл призвал своего деверя принести ему оммаж, но Эдуард ухитрился уклониться от вызова под предлогом, что не может безопасно оставить свое королевство — иными словами, Деспенсеры не хотели, чтобы он уезжал, опасаясь открытого выступления своих врагов в его отсутствие. Хотя Карл и согласился отложить церемонию до июля 1324 года, предоставление им убежища Мортимеру вызвало недоверие и обиду со стороны Эдуарда. С обеих сторон уже накопилось много недобрых чувств, когда, в октябре разгорелся спор из-за bastide, то есть укрепленного городка, который французы начали строить на землях приората Сен-Сардо в области Аженэ, принадлежащей англичанам; гасконские подданные Эдуарда враждебно отреагировали на этот, по-видимому, незаконный акт и напали на бастид, причем был убит французский сержант. Эдуард не санкционировал это нападение, он вообще ничего о нем не знал, но возникли опасения, что инцидент может привести к войне между Англией и Францией — той самой, ради предупреждения которой заключался брак Изабеллы.

Французы действительно высказали бурное возмущение, и Мортимер, пользуясь случаем, немедленно предложил свой меч Карлу IV, поступив как изменник — добровольно желая воевать против своего законного государя Эдуарда II в Гаскони.^{833}

В январе 1324 года Карл дал понять, что принимает уверения Эдуарда в непричастности к инциденту в Сен-Сардо. Но в феврале, когда выяснилось, что Эдуард почти ничего не предпринял для урегулирования ситуации, да к тому же явно оттягивает момент принесения оммажа, король Франции пригрозил захватить Гасконь. Надвигался кризис, и 23 февраля Парламент собрался в Вестминстере для обсуждения проблемы.