Французские добровольцы в армии Муссолини

Думая об этом, он вдруг поднимается с кресла и отходит к окну, пытаясь остаться наедине со своими мрачными мыслями. Я вижу, как он качает головой и смотрит из окна на одиноких девушек в баре рядом с домом, которые пьют белое вино из больших стаканов. Карло ворчит, что в его время мужчины были более предприимчивы. Потом, успокоившись, он возвращается в кресло и показывает мне отрывок из рукописи Зарини:

«Можно содрогнуться, если подумать, что лишь спустя 11 дней после нашего прибытия в Венецию, без всякой специальной подготовки, без заранее подготовленного плана, без координации с другими частями, без какой-либо связи с местными жителями, без знания местности, в которой мы должны были действовать, нас направили на разведывательное задание, сопряженное с огромным риском, я бы сказал, нечто, очень близкое к шпионажу. Нас послали почти беспомощными, плохо вооруженными: лишь с пистолетами, к которым выдали по два магазина патронов и по две гранаты».

Больше он ничего не добавляет. И снова я чувствую в Карло то же сомнение, то же ощущение предательства, что это опасное задание могло быть задумано с целью уничтожить «добровольцев Франции». И снова я не понимаю почему. И снова не могу найти подходящего объяснения.

Глава 8

- В Кавардзере все пошло плохо, - говорит Карло. Ему явно тяжело это вспоминать, но он решает продолжить свою историю. – Официально целью задания было внедриться к местным партизанам, притворившись французскими пленными, сбежавшими из концлагерей в Австрии, и собрать информацию о присутствии у партизан британских и американских советников, и о посадочных площадках для доставки оружия. Итак, вооруженные лишь флотскими пистолетами «Беретта» 7,65-мм и парой гранат «Балилла» (SRCM Mod.35), и одетые в гражданскую одежду, мы отправились на это задание практически вслепую, не имея никакого представления, что нас ожидает. На случай если нас остановят немецкие патрули, мы должны были предъявить банкноту в одну лиру с проколотой дыркой на краю, серийные номера этих банкнот были сообщены немцам.

Я попросил Карло показать такую банкноту, догадавшись, что он наверняка сохранил ее. Довольно улыбаясь, он открыл ящик стола и показал эту лиру.

Операция началась в полночь 1 июля 1944, сорок добровольцев под командованием лейтенанта Парелло, разделившись на пять групп по восемь человек, из Венеции морем добрались до района Кьоджи. Каждая группа вышла в назначенный ей район, по пути разделившись на меньшие группы по два-три человека, чтобы избежать внимания. На рассвете был установлен первый контакт с местными партизанами, и сначала они, кажется, поверили в историю «пленных», рассказанную на ломаном итальянском. Партизаны сразу же начали говорить о спрятанном оружии и о безопасных убежищах. Но потом они внезапно стали более подозрительными. Слухи о «сбежавших пленных» быстро распространились, и история перестала быть убедительной.

- Сказалась вся та небрежность, с которой была подготовлена операция, - говорит Карло, и показывает еще один отрывок из рукописи Зарини:

«Я благодарю Бога за то, что догадался отдать пистолет, патроны и гранаты другому добровольцу, а также проколотую лиру, потому что партизаны обыскали меня, вывернув все карманы. Я испытал еще один приступ ужаса, подумав об итальянских этикетках на одежде, но партизаны, к счастью, не обратили на них внимания».

Обман был раскрыт. Из сараев и крестьянских домов начало появляться оружие. Добровольцам настало время отступать. Парелло приказал группам добровольцев отходить в Кьоджу, и в этот момент прозвучали первые выстрелы. После пересчета оказалось, что от четырех до шести добровольцев отсутствуют. Вероятно, они попали в руки врага.

Это отчаянное отступление запечатлелось в памяти Карло:

- Вскоре после того, как пришел приказ отступать, нас едва не обнаружила группа вооруженных партизан. Мы спрятались в соломе, к счастью, оказавшейся на поле поблизости, и, терпя укусы насекомых, ждали возможности сбежать. Измученный ожиданием, я выбрался из нашего импровизированного укрытия и разведал местность поблизости. Не обнаружив противника, я сообщил остальным. Через некоторое время мы увидели дорогу на Кьоджу, но в полях вокруг было много вооруженных людей, а спрятаться было негде. Казалось, пути к спасению нет, и мы решили разыграть последнюю карту: мы бросились бежать к дороге, крича, что за нами гонятся фашисты. Все люди, вооруженные и безоружные, которых мы встречали на пути, тоже бросались бежать, но в противоположную сторону. Вскоре мы добрались до дороги, но между нами и дорогой оказалась река Брента!

Я позволил Карло немного отдохнуть после взволновавшего его рассказа, и взялся за воспоминания Зарини, который был в той же группе:

«Мы увидели человека, дремавшего рядом с рыбачьей лодкой – то, что нужно. Мы бросились к нему и, помахав пистолетом под носом, быстро «убедили» его перевезти нас на другой берег.