Французские лирики XIX и XX веков

Довольно! Пусть любовь махровой станет розой,

Размером с пальму. Пусть не ноет впредь занозой.

Коснись меня, но знай: я мертв душой давно.

Целуй меня…

О, как во рту твоем темно!

ЖЮЛЬ СЮПЕРВЬЕЛЬ

ОЛЕНЬ

Только трону я коробку

Из сосны высокоствольной,

Как застынет в чаще леса.

Глядя на меня, олень.

Отвернись, олень прелестный,

Продолжай свой путь безвестный:

В темной жизни человека

Не поймешь ты ничего.

Друг мой нежный, друг мой робкий,

Чем могу тебе помочь,

Через щель моей коробки

Устремляя взоры в ночь?

Просекой твои зеницы

В глубь вселенной залегли.

Тонкие твои копытца —

Целомудрие земли.

В день, когда морозы злые

Небо льдом скуют, как пруд,

Все олени побегут

Из одних миров в другие.

ФРАНСИС КАРКО

КИСЛОСЛАДКАЯ ПЕСЕНКА

Ах, я люблю тебя! А ты,

Ужель ты не в моих поэмах?

Зима приводит сонм упрямых

Скорбей, чернее черноты.

Акации дрожат сторожко,

Лишь ветром тронет их слегка.

Ты грелась, сидя без сорочки,

Вся голая, у камелька.

Холодный ливень бился в стекла;

Дрова шипели, чуть горя…

Я жду, чтоб мутная заря

Опять в моем окне возникла!

ТРИСТАН ДЕРЕМ

* * *

Мы ждали героинь, уснувших

В тени крушин зазеленевших,

Иль сладко дремлющих на ложах

Из лилий и из веток рыжих,

И мы воспели б напоследок

Их губы, пыл их лихорадок,

Чтоб, с нашей юностью покончив,

Сказать потомству, как изменчив

Весь облик, как коварны речи

И плачи этих Беатриче.

ПЬЕР РЕВЕРДИ

ТРИУМФАЛЬНАЯ АРКА

Весь воздух просверлен

В гнезде

И на изгибе

Над хриплым флюгером близ труб

И этот клад

Еще извивов ряд

И время чуть задето,

Когда летит авто там где-то вдалеке,

На стыке островов

Бесследно на тропе больших течений ночи

Гремят бубенчики средь улицы,

И шум,

Проходит шествие.

Иль эта кавалькада

Кортеж под аркою круглящейся небес?

Стрела колеблется, отодвигая

Историю и всех, кого забыть легко.

ЖАН KOKTO

ПЕРНАТЫЕ В СНЕГУ

Пернатые в снегу меняют признак пола.

Родителей легко ввели в обман халат

Да страсть, что делает Элизу невеселой:

Мне ребус бабочек яснее всех шарад.

Я прыгну на тебя, личина, и узнаю

В тебе то пугало, что флейтой я плев ял;

Солдатик мой, в твоих романах я читаю

Про вишенник в цвету, про майский карнавал.

Постель и пастораль — не твой ли шлак, Людовик

Шестнадцатый? — но мак надгробье нам слагал;

Воспоминания на углях цвета крови

Кропают траурный и нежный мадригал.

Как сани русские — открытье для волчицы,

Быть может, твой, Нарцисс, бесчеловечный пыл —

Не преступление? И кто же поручится,

Что сгинул след волны, где руку ты омыл?

СПИНА АНГЕЛА

Ложной улицы во сне ли

Мнимый вижу я разрез?

Иль волхвует на панели

Ангел, явленный с небес?

Сон? Не сон? Не труден выбор;

Глянув сверху наугад,

Я обман вскрываю, ибо

Ангел должен быть горбат.

Такова, по крайней мере,

Тень его на фоне двери.

ПОЛЬ ЭЛЮАР

* * *

Твой златогубый рот мне дан не ради смеха,

И лучезарных слов твоих так дивен смысл,

Что в годовых ночах, в ночах смертельно-юных,

В малейшем шорохе звучит мне голос твой.

В деннице шелковой, где прозябает холод

И сладострастие опасно бредит сном,

В руках у солнца все тела, едва очнувшись,

Боятся обрести опять свои сердца.

Воспоминания зеленых рощ, туманы,

Куда вступаю я… Закрыв глаза, тебя

Всей жизнью слушаю, но не могу разрушить

Досуги страшные, плоды твоей любви.

РАВЕНСТВО ПОЛОВ

Твои глаза пришли назад из своенравной

Страны, где не узнал никто, что значит взгляд.

Где красоты камней никто не ценит явной,

Ни тайной наготы тех перлов, что блестят,

Как капельки воды, о статуя живая.

Слепящий солнца диск — не зеркало ль твое?

И если и вечеру он никнет в забытье,

То это потому, что, веки закрывая,

Любовным хитростям ты веришь дикаря;

Плотине моего недвижного желанья,

И я беру тебя без боя, изваянье,

Непрочностью тенет прельстившееся зря.

ЛУИ АРАГОН

ИЗ ПОЭМЫ «КРАСНЫЙ ФРОНТ»

Средь зыбкой груды мусора

Среди уже увядших цветов служивших украше —

ньем дома

Салфетки на последних этажерках

Подчеркивают жизнь загробную безделок

Напрасно тщится червь буржуазии

Соединить свои распавшиеся звенья

Агонизирующий в судорогах класс

Семейный хлам разодранный в лоскутья

Попри пятой очнувшихся гадюк

Встряхни дома пусть маленькие ложки

Из них посыпятся с клопами пылью старичьем

Как сладостен как сладостен для слуха стон

развалин

Уже негодного я вижу гибель мира

С восторгом вижу истребленье буржуа

Была ль когда-либо прекраснее охота чем охота

За нечистью что в городских укрылась закоул —

ках

Пою победу и господство пролетариата над

буржуазией.

Они сулит уничтожение буржуазии

Уничтоженье полное буржуазии

Прекраснейшее в мире изваянье

Славнейшая из всех известных статуй

Смелейшая искуснейшая из колонн

Иль с радугой сравнившаяся арка

Не стоят пышной груды беспорядочных разва —

лин

Попробуй ты увидишь

Что получается из храма взорванного динами —

том

Мотыка пробивает брешь в покорности былой

Обвалы это песни где кружатся солнца

Одна и та же молния разит людей и стены

прежних лет

Ружейная пальба любому придает пейзажу

Вчера столь чуждую ему веселость

Расстреливают инженеров и врачей

Смерть ставшим поперек завоеваний Октября

Смерть саботирующим Пятилетку