Французский квартал

— Хорошо, сэр, — отозвался управляющий, склонив голову.

Селина глаз не могла оторвать от лица Салли. Та явно была не в своей тарелке, переводя беспокойный взгляд с мужа на молодого слугу и обратно.

Через пару минут за забором завыли сирены, между деревьями засверкали полицейские мигалки. Уилсон вновь вернулся к месту происшествия и там встречал представителей полиции и репортеров, которым стоило большого труда протиснуться сквозь плотную толпу гостей, окруживших бассейн.

Селина тихо хмыкнула, увидев среди журналистов Шерман Бьенвиль. Подгоняя бежавшего следом фотокорреспондента и стуча по мрамору высокими каблучками, она пробралась к эпицентру происшествия. Это была довольно высокая женщина, носившая костюмы от Армани.

— Здравствуйте, Уилсон! — воскликнула она, непринужденно взяв хозяина дома под локоть и тряхнув своими коротко стриженными белокурыми волосами. — Великосветский прием обернулся бытовой пьяной дракой, как я погляжу, а? Шучу, шучу! Ничего не расскажете? Фред, ты знаешь, что нужно делать.

Фред суетился рядом, выбирая ракурс для съемки. Наконец ему удалось поймать в кадре одновременно невозмутимого Уилсона и распростертого на мраморе мальчишку, из носа которого шла кровь. В объектив был также виден колоритный полуголый Бен Эйнджел и несколько полупьяных гостей, которым удалось приблизиться к кромке бассейна.

Полицейский приказал всем сдать назад, но его мало кто послушал.

Остренькие глазки Шерман выхватили из толпы Селину.

— Здравствуйте, моя милая! — протяжно воскликнула она и сердечно обняла ее, хотя до сих пор они даже не были знакомы. — Представляю, каково вам сегодня! Я все никак до вас не могла добраться еще там, на Ройал… Знаете, я очень хочу помочь вам, просто очень! Для вас теперь настают нелегкие времена, что и говорить. По городу расползлось уже бог знает сколько малоприятных сплетен, и еще сколько расползется! Придется все это выслушивать, как-то переступать…

— Рад тебя видеть, Шерман, — вдруг запоздало отозвался на ее приветствие Уилсон. — Как насчет бокала шампанского?

— Благодарю, — бросила та и вновь повернулась к Селине. — Люди порой бывают такими жестокими, моя милая! Вы по-прежнему обретаетесь на Ройал-стрит?

Сбитая с толку этим наскоком, Селина молча кивнула.

— Прекрасно! Здорово! Вот что… я забегу к вам в ближайшее время, мы поболтаем спокойно наедине, и я помогу вам организовать ответный удар.

— Ответный удар? — растерянно проговорила Селина и нахмурилась. — Против кого?

— Ну… а то вы не понимаете! Разумеется, против тех, кто захочет прикрыть «Мечты» из-за этих разговоров про Эррола, которыми уже полнится город. Впрочем, что я говорю… Вы ведь и сами не собираетесь продолжать это дело, не так ли? Конечно, как я не подумала… В конце концов, вы девушка «Мечты», но не сам фонд. Душой начинания являлся Эррол Петри. За это его все и любили. Без него все прахом пойдет. Как жаль, как жаль, у меня слов нет… Но мы все равно должны поговорить!

Вокруг то и дело сверкали фотовспышки, работали видеокамеры, отовсюду слышались торопливые расспросы репортеров.

Мальчишка тем временем очнулся, принял сидячее положение и замотал головой, окончательно приходя в себя. Один из полицейских стал зачитывать ему его права.

Вдруг Шерман неожиданно взяла Селину под руку, отчего та вздрогнула, наклонилась к ней и заговорщически прощебетала:

— А правда, что Джек Шарбоннэ финансировал Эррола?

— Они были близкими друзьями…

Селина не была уполномочена отвечать на такого рода вопросы и предпочитала не болтать попусту.

— Но ведь всем известно, что Эррол испытывал трудности с деньгами. Ладно. А правда, что жена ушла от него во многом из-за, скажем так… их несходства во мнениях относительно его развлечений в свободное от работы время?

Губы Селины побелели от напряжения. Она с трудом удержалась от резкого ответа.

— Сын Эррола Петри умер после тяжелой болезни… у него было серьезное расстройство иммунной системы. Эррол очень страдал в те дни и… — Тут она поняла, что Шерман только и надо было, чтобы у нее развязался язык, и осеклась, выжав из себя подобие улыбки. — Прошу прощения Вы вызвались мне помочь, большое вам спасибо. Но сейчас у меня в голове такая путаница.. трудно говорить и даже думать. Простите меня. Поговорим позже, хорошо?

«Много позже, черт возьми! А лучше — никогда!»

— Вам повезло, что рядом оказался Джек Шарбоннэ и подставил свое плечо, — хитро подмигнув, проговорила как ни в чем не бывало Шерман. — Плечо, да какое! Многие женщины хотели бы оказаться на вашем месте! Мужчина он свободный… с тех самых пор, как не стало его жены. Вы, конечно, слышали ту ужасную историю? Как она заехала в трясину и утонула, а?

«Неужели самоубийство?..»

На лице Селины отразилось смятение, что, видимо, доставило Шерман удовлетворение.

— А вот и ваше шампанское, дорогая! — воскликнул Уилсон, о котором они уже было забыли. Он протиснулся между Селиной и журналисткой. — У меня сегодня очень представительная тусовка, Шерман. Клянусь, здесь абсолютно все, у кого бы тебе хотелось взять интервью.

Шерман внимательно посмотрела на него.