Французский обиняк

— Оставьте ее в покое, она вне… Понимаете? До нее началось! Первый раз в жизни товарищ Брежнев передознулся и впал в наркотическую кому в 1968 году, прямо на заседании политбюро, где обсуждалось предстоящее введение танков в Прагу. А последний съезд КПСС, на котором Брежнев был активен и бодр, был 24-й в 1971 году, и это был последний съезд, который Брежнев проводил в нормальном состоянии.

Андропов помолчал, давая осмыслить все помощнику, потом, изобразив на лице горькую мину, почти повторил интонации и речь Леонида Ильича:

— Таблеточки сделайте, Юрий Владимирович. Мне доктор мало дает! Вот что я слышал последнее время! Не выдержал бремя великой власти и вседозволенности!

— И что же, давали ему? — Помощник мог себе позволить задавать вопросы.

— Я сказал об этом Чазову, и он от IV Управления[170] на швейцарской фирме заказывал пустышки. Брежнев их пил и был доволен, что товарищ Андропов его в беде не бросает.

— Давайте убирать эту Нину! Слишком она засветилась!

Помощник молча кивнул, осознав, что стоит за словами председателя.

Сегодня, когда группа Быстрова расселась, ящик стола мягко и бесшумно, повинуясь легкому движению руки помощника, открылся, и он достал оттуда бордовую папку, которая так сильно привлекла внимание вчера.

— Слушаю ваши соображения! — Помощник положил папку перед собой.

— Догадываюсь, что и вы придали значение этим событиям, даже могу с уверенностью предположить, что результатов и у вас нет. Я имею в виду конкретику! — Каштан, словно угадывая мысли помощника, замолчала, вопросительно глядя на него, а тот, потирая ладонью лоб, прикрыв блеснувшие глаза, сказал:

— Да, есть только наметки! Ничего, действительно, конкретного.

— И что? Мы можем получить материалы этой оперативной разработки и аналитического доклада? — в свою очередь подал голос Быстров, нахмурившись, не понимая, от чего так все тянется.

— Нет! Не можете! — Помощник помолчал под взглядами членов своей группы и добавил, поясняя: — Ну, не потому, что там что-то такое, а будем откровенны до конца, у них ничего нет больше вашего. Там даже нет такого смелого предположения, сделанного вами! Предстоит доподлинно выяснить это дело, подтвердить документально! — Он встал из-за стола и значительно сказал: — Могу твердо сказать, что мы знаем, как подступиться к этому вопросу! Не так давно у нас появился надежный источник в Вашингтоне.

— А при чем здесь Вашингтон? — быстро спросила Дора Георгиевна. — Мы твердо уверены, что предатель вышел на DST. Надо вырвать данные на эту сволочь от его хозяев!

— Дора Георгиевна, не горячитесь! Вашингтонская резидентура работает над получением сверхсекретного протокола, как раз по этому вопросу!

— Ну что же! Нас устраивает! Мы в таком случае вот здесь, на месте, должны получить санкцию на разматывание этого дела. — Быстров переглянулся с Каштан, произнося это, а та кивнула, подтверждая его слова.

— Предложения подготовлены? — удивился помощник.

— Есть кое-что, пока не оформившееся! Мы проиграем сценарии и доложим! — сказала Каштан.

— Пока не будет документального подтверждения, мы не можем ничего предпринимать. Наши товарищи в Вашингтоне делают невозможное, чтобы добыть информацию в виде фактов! — помощник горько улыбнулся. Он знал, что происходит в столице Северной Америки и какие ставки сделаны на «летние бумаги», которые должны представить неоспоримые факты в руки руководства КГБ по итогам на саммите G7 в Квебеке, понимая значение недостатка информации по главной теме этой встречи — «Глобальная гонка вооружений»[171].

Задумавшись на мгновение, помощник слегка передернул плечами и продолжил:

— Ваши оригинальные умозаключения приняты! Будем обсуждать!

Дора Георгиевна быстро глянула на Быстрова, тот кивнул и, погладив голову, сказал:

— Французы получили значительный источник и, как союзники, делятся с родственной службой. Миттеран хочет завоевать доверие и авторитет среди ведущих политиков мира. Внешние признаки налицо. Последствия наглядны. Чего еще тут рассуждать!

— Да, возразить нечего. Наши делали прогноз, что в Канаде президент Франции, чтобы улучшить отношения, дал понять, что его страна может вновь вернуться в НАТО.

Каштан саркастически улыбнулась и, достав сигарету из пачки, принялась постукивать кончиком о коробку:

— Тогда бы министр обороны Франции торчал бы в Вашингтоне, а не контрразведка.

Помощник, немного помолчав, осознавая полученные предположения, как-то по-простецки спросил:

— Вот чего до меня не доходит, так это то, почему слив наших совсекретных материалов происходит в DST, а не во внешней разведке, их не слышно и не видно! Информация из SDECE ровная и тихая. Работа с источником в Москве — это же их формальная работа, или смена руководства разведки так подействовала?[172] — Помощник вопросительно посмотрел на Дору Георгиевну.

— Не думаю, что так вот сразу там все изменилось! Там работают старые, проверенные, опытные кадры. Если у них ничего нет, в смысле источника, значит, нет. А есть источник в Москве только у DST!