Французский поход

— Это в самом деле очень трудно — быть поводырем провидицы, ваше величество, — некстати поддержала Власту слепая.

Владислав IV появился лишь тогда, когда женщины решили, что он отказался от сегодняшней прогулки. Ступил на крыльцо, постоял на нем и медленно сошел на выложенную разноцветным булыжником дорожку. Он был в черном дорожном плаще, без головного убора — беспредельно уставший, основательно состарившийся седовласый человек. Он старался идти ровно, приподнимая подбородок, даже наедине с собой пытаясь сохранять хоть какие-то остатки королевского величия. Однако походка его уже стала предательски шаркающей, стариковской.

— Это закрытый дворик. Он прогуливается здесь один. Ежедневно. В течение получаса, — вполголоса объясняла королева извиняющимся тоном, словно бы хотела оправдаться: «Разве я виновата, что королевой можно было стать, только пойдя под венец с таким вот — старым и больным?»

— Я видела, — молвила Ольгица, как только король скрылся из вида. — Видела его.

— Он появится еще раз, — заволновалась Мария Гонзага. — Дойдет до конца дворика и вернется.

— Это уже для вас важно, королева, что он еще способен дойти и вернуться. Мне же нужно спросить ИХ…

— Простите, кого спросить? — снова напряженно всматривалась ей в невидящие глаза королева.

— Высшие Силы. Нужно поговорить с ними.

— С Высшими Силами? Разве они существуют? Очевидно, вы хотели сказать: с Господом Богом?

— Бог занят сугубо земными делами, он здесь ни при чем. Но говорить с ним еще предстоит, это верно. Каждому.

— Значит, как вы сказали: «поговорить с Высшими Силами»? — растерянно уточнила богобоязненная королева.

— Иногда это удается. Когда они благосклонны ко мне, грешной.

— Простите, королева, ответ получите завтра. А пока прикажите доставить меня туда, где вы соизволите расположить нас.

— Понятно. Остановитесь в посольских палатах, — покорно смирилась с ее «вразумлением» Мария-Людовика. — Вам отдадут две уютные комнатки. Сейчас поручик отвезет вас туда, а его люди составят вашу охрану.

— Нам придется жить здесь под охраной? — удивилась Диана.

— И под покровительством королевы. Ничего не поделаешь, времена такие.

* * *

Через несколько минут Ольгица и Власта уехали, и графиня де Ляфер осталась один на один с королевой. Какое-то время они обе нервно прохаживались по залу, думая каждая о своем и не решаясь заговорить. Это был своеобразный поединок отчаянного молчания, победить в котором могла только королева. Независимо от того, какое оружие из своего полубожественно-коварного арсенала она изберет.

— Я не прочь сделать вас придворной дамой. Первой придворной дамой, — теребила платочек Мария Гонзага, не в силах сдержать свое волнение. — Вы ведь, наверное, догадываетесь, как мне не хватает в этой варварской стране нашего, парижского, окружения.

— Мне его и в Париже обычно не хватает, поэтому охотно верю.

— Бросьте, графиня, это от пресыщенности. Вы еще не знаете, что такое одиночество.

— Боюсь, что даже я не смогла бы заполнить всю ту пустоту, которая образовалась вокруг вас.

— Я и в самом деле не прочь заполнить ее, — продолжала королева, погруженная в свои мысли. — Причем с вашей помощью. Попутно мы бы подумали о богатом, титулованном партнере для вас… Но, независимо от того, какой срок накукует Владиславу IV эта ведьма — графиня Ольбрыхская, мне и так ясно: времени у него немного. Тем более что активного времени, когда с ним еще будут считаться, у него осталось совсем мало. Но как только короля не станет, жизнь моя в Варшаве окажется невозможной. Иезуиты сожгут меня на медленном огне.

— И этому тоже охотно верю. Три ночи назад сама чуть было не подверглась этому.

— О, да… Поручик доложил мне. Это ужасно.

— В таком случае я правильно поняла вас, ваше величество. Нам следует позаботиться уже не о том, как бы укорениться в Варшаве, поскольку похоже, что свое время мы упустили, а о том, как более или менее достойно вернуться в Париж.

— Именно об этом я и хотела просить вас, графиня.

— Что я должна делать?

— Возвратиться во Францию.

— Для меня это связано с определенным риском.

— Как и для меня. Королев, оставшихся без трона, принято истреблять с той же жестокостью, с какой инквизиция истребляла ведьм. Но только поэтому я и обращаюсь к вам, графиня. Немедленно отправляйтесь в Париж и, вращаясь при дворе и в великосветских салонах, готовьте условия для моего возвращения. Не надеюсь, чтобы кто-либо из моих родственников обрадовался появлению в Париже еще одной королевы без королевства. Но им придется смириться.

— Мы заставим смириться весь Париж, — ободряюще улыбнулась Диана. Просьба королевы придавала ее собственному появлению в столице на Сене особую пикантность, обещая новые авантюры.

— Это будет непросто и не столь романтично, как бы вам этого хотелось, графиня.

— Не огорчайтесь. Престолонаследников, как и престолоотступников, всегда в избытке. Мне еще нужно завершить кое-какие свои дела здесь. Прежде всего, разобраться с имением Ратоборово.

— Это ваше имение?