Французский Трофей 2. После войны

– Аааа, Этьен, – проскрипел мужчина, допивая свою порцию рассола. – Ничего-ничего, полчаса и будем как новенькие. Орать и ругаться разрешаю, – он крякнул, подкрутил ус и разделся. – Пойдем-ка, самое оно, – он открыл дверь предбанника.

Этьен понял, что сейчас его ждет трепка посерьезнее той, что устраивала ему Женя. Но спорить даже не подумал. Он тоже разделся и вошел в парилку, где было сильно натоплено.

Сказать по-честному, там был небольшой филиал преисподней и крепкие дубовые веники. Парил Евгений Дмитриевич так, что вопли стояли знатные. Окатывал ледяной водой и снова парил, нахлестывая до красноты.

– Поворачивайся! – скомандовал он, окуная распаренный веник в бадью с травяным отваром.

Этьен, как ему и было разрешено, орал благим матом, не скупясь на выражения, которым научился в пылу атаки с русскими войсками. Ему казалось, что с него живьем сдирают шкуру, а когда Евгений Дмитриевич предложил перевернуться, он подумал, что не сможет этого сделать, но кое-как все-таки перекатился на спину, застонав.

Жарил-парил Евгений Дмитриевич его еще долго. Потом окатил прохладной водой и протянул ему свежий веник.

– А теперь не жалей старика, – велел он и полез на полок.

Пара минут все-таки понадобилась Этьену, чтобы прийти в себя, но потом он взял веник и стал стегать графа. Поначалу все же остерегался, но, когда тот начал подгонять, Этьен разошелся не на шутку, и отходил его хорошенько, отметив, что отец Жени в прекрасной форме.

Когда и графа отпарили как следует, он окатил себя и Этьена из лохани.

– А теперь в снег! Валяться и тереться как следует, – скомандовал он, выпихивая Этьена на улицу и тут же безжалостно закатывая его в сугроб.

И снова округа огласилась воплями Этьена, но в доме все знали, чем занят барин и какой он знатный банщик. Дуняша на эти вопли только перекрестилась, мысленно желая им здоровья, и продолжила ловко крутить пирожки.

Когда они снова вернулись в баню – от похмелья не осталось и следа. Граф выглядел помолодевшим на десять лет.

– Так, а теперь растирайся как следует! – велел он, беря одно из суровых полотенец. – До сухого жара по телу!

Послушно кивнув, Этьен стал растираться, буквально чувствуя, как кровь все быстрее бежит по телу. Такими процедурами остатки алкоголя выжгло напрочь, так что он чувствовал себя прекрасно и очень хотел есть.

На выходе из бани их ждал уже личный слуга Евгения Дмитриевича с двумя стопками ледяной водки и солеными огурцами.

– А вот это уже финал, – возвестил граф. – Залпом и сразу закусить. – он выдохнул, одним махом выпил водку, крякнул, занюхал и закусил огурцом, смачно хрустя.

У Этьена были сомнения насчет финала, но он опять же не стал спорить и послушно исполнил ритуал. К счастью, хуже ему не стало, только жарче, если это вообще возможно, и чувство голода обострилось.

– А теперь завтрак! – хлопнул в ладоши граф и двинулся к столовой словно крейсер, насвистывая какой-то марш.

Этьен поспешил за ним, уже чувствуя безумно аппетитные запахи, от которых подводило желудок, и не удивительно – одной только выпечки на столе было четыре вида.

Женя очень обрадовалась, увидев Этьена бодрым и голодным. Сама она уже позавтракала и теперь занялась тем, что наполняла его тарелку.

– Ну как, папа не очень тебя заездил? – тихонько спросила она, не сдержав смешок.

– Все замечательно, – заверил ее Этьен, надеясь, что и сам не оплошал и не разочаровал графа. Но все переживания отошли на второй план, когда перед ним оказалась тарелка с едой.

Довольно улыбнувшись, Женя благодарно кивнула отцу и взяла себе еще один дуняшин пирожок.

Несколько минут Этьен был занят только тем, что активно, стараясь только держаться в рамках приличий, уплетал вкуснейшую еду, запивая ароматным чаем с местными травами.

После завтрака все ушли собираться – скоро было нужно ехать на проводы молодоженов, и Женя утащила Этьена в комнату.

– Твой отец просто волшебник, – улыбнулся Этьен, оставшись с ней наедине. – В процессе было непросто, зато сейчас я как новенький.

– Да, у него талант, иначе не скажешь, – кивнула Женя. – Он всех нас так лечит, когда мы болеем.

– Вы часто так болеете? – улыбнулся Этьен. – Или ты имеешь в виду, что Евгений Дмитрич от всех болезней так лечит?

– От всех болезней. Особенно от простуды или еще чего, – улыбнулась Женя. – Но похмелье тоже бывает. Мы с Мишей и Сашей как-то в детстве упились вином вусмерть. Думали, он нас живыми из бани и не выпустит.

– Думаю, тогда это было еще и наказание, – рассмеялся Этьен, потрепав ее по волосам. – Ну что, переодеваемся?

– Да, переодеваемся, – улыбнулась Женя, открывая гардероб и доставая привычную, удобную мужскую одежду. – Я поговорила с отцом, кстати, в охотничий домик уже отправили пару слуг.

– О, это замечательно! – Этьен очень воодушевился. – А он не был против? – на всякий случай спросил он, тоже переодеваясь.

– Нет, только усмехнулся и сказал, что ждал, что мы сбежим раньше, – засмеялась Женя.

– А, ну тогда все в порядке, – рассмеявшись, Этьен застегнул пуговицы на сюртуке и взял полушубок. – Готова?