Французский Трофей

– Вы, Константин Евгенич, как хотите, а я на этого… на это… рапорт напишу, – в сердцах заявила Катерина. Ее щеки тоже пылали от праведного гнева – ее девочки каждый день по локоть в крови, гное и дерьме, а этот белоручка нашелся.

– Это решать Андрею Ионычу, – строго сказала ей Женя. – А не нам с вами, – вздохнула она, понимая ее чувства. – Нам всем нужно отдохнуть и поесть, а там уже видно будет.

– Но он ведь… слизняк, – в сердцах заявила Катерина, но спорить дальше не стала и покинула операционную.

Этьен оглянулся, убедился, что пациент спит, и, подойдя к Еве, обнял ее.

– Как ты? – спросил он.

– Никогда раньше не приходилось кричать на людей, – призналась она. – И я устал. Надо переодеться и умыться, – вздохнула девушка.

– Идем, я провожу тебя в твою палатку и полью, – предложил Этьен, выводя Женю из операционной, но прежде перехватил одну из сестер, собираясь попросить ее проследить за капитаном, но оказалось, что Катерина уже обо всем позаботилась, так что они могли спокойно пойти в палатку.

Женя сняла фартук, жилет и рубаху, оставшись в одной утяжке – она вся вспотела пока оперировала – и склонилась над тазом, намываясь, пока Этьен поливал ей.

Этьен полил ей и на шею, проводя по ней своей рукой, чтобы смыть испарину, а потом убрал кувшин и протянул Жене полотенце.

– Ты пока приводи себя в порядок, а я поищу Василия, – предложил он.

– Хорошо, – кивнула она согласно, и принялась вытираться, а потом и одеваться.

Через пять минут Этьен вернулся вместе с Василием, которого посвятил в детали случившегося.

– Константин Евгенич, надеюсь, вы доложите Андрей Ионычу об этом слизняке? – начал он с места в карьер.

Женя оставила пуговицы жилета, устало потерла переносицу и кивнула.

– Доложу конечно. Но не называйте его слизняком. Он человек, каким бы гнилым внутри ни оказался. – сказал он.

– Слизняк и есть, – проворчал себе под нос Василий, и стал накрывать небольшой столик в палатке Жени. Еду он принес с собой в специальной сумке.

Женя только рукой махнула и уселась на стул, устав и едва не засыпая от того, что сильно перенервничала.

За ужином Этьен старался разговорить ее и отвлекать, чтобы она не засыпала, но после ужина едва успел выхватить полупустую кружку с чаем, после чего уложил Женю на ее койку.

– Разбуди меня, когда приедет Михайловский…– попросила она сонно у Этьена.

Конечно, Этьен пообещал так и сделать, но мысленно помолился, чтобы врач приехал только завтра утром, чтобы дать Еве нормально отдохнуть. Сам он помог Василию тихонько убраться и вернулся в лазарет.

Женя крепко проспала всю ночь и до позднего утра, пока ее не пришли будить – вернулся Андрей Ионыч из ставки.

Будить ее пришел Этьен, порадовавшись, что та смогла проспать всю ночь.

– Женя, – он присел рядом с кроватью и нежно погладил юношу по щеке. – Просыпайся.

Женя застонала во сне и открыла глаза, повернувшись к Этьену.

– Уже утро? – хрипло спросила она, зевая.

– Да, и Андрей Ионыч приехал, – кивнул Этьен, продолжая поглаживать ее по щеке, мягкой, со следами от подушки. – К завтраку нас ждет.

– Хорошо, сейчас встаю, – кивнула Женя, зевая и никак не в силах проснуться и начать тяжелый день – потому что знала, что придется рассказывать о вчерашнем инциденте.

– Иди, полью тебе, – предложил Этьен, хотя такой вид Жени вызывал единственное желание – утащить ее обратно в постель и прижимать к себе, не отпуская ни на миг.

– Спасибо, – кивнула она, поднялась, накинула рубаху и стала натягивать штаны, а потом пошла умыться.

Когда она подошла, Этьен полил ей из кувшина, помогая умыться, а потом подал полотенце.

– Как ты себя чувствуешь?

– Немного разбитой, – призналась честно Женя. – Но это пройдет, – снова зевнула она и закончила одеваться, причесалась и пригладила, и поправила одежду. – Идем завтракать.

– Да, идем, – Этьен кивнул и, дождавшись, когда Женя будет полностью готова, пошел с ней в палатку к Андрею Ионовичу.

Женя крепко обнялась с Михайловским, прежде чем сесть за стол. Завтрак уже исходил паром, и из ставки врач привез кое-какие вкусности.

– Какие новости, Андрей Ионыч? – спросила Женя.

– Нас перебрасывают на Кавказ, дорогие мои, – со вздохом ответил врач. – Французы и англичане вошли в Босфор, чтобы оказать помощь Турции. Командование интересовалось, сколько у нас раненых, и сможем ли мы их транспортировать.

– Как на Кавказ? – изумилась Женя. – Миша ничего такого не говорил…– пробормотала она. – Что будем делать? У нас один больной пока тяжелый, нагноение раны, – вздохнула Ева и стала пересказывать вчерашнюю историю.

– Что? Брезгует он? – тут же взревел обычно спокойный Михайловский и почти дословно озвучил вчерашние мысли Катерины о том, в каких условиях приходится работать ее девочкам, а этот, видишь ли, брезгует. – Я жду рапорта через час. И пусть катится к своему разлюбезному папеньке под крыло.

Женя кивнула. В глубине души она была согласна. Впереди неизвестно что готовил им Кавказ – край непредсказуемый, и близкий к туркам.

– Я понял Андрей Ионыч. Замену попросите? – спросила она.