Французский Трофей

– Спокойной ночи, Этьен, – пожелала ему Женя и почти сразу же уснула, едва закрыв глаза.

А вот Этьену никак не удавалось заснуть, его мучили тревожные мысли, и только к середине ночи он смог провалиться в душный поверхностный сон.

Разбудил их Василий незадолго до рассвета. Смущаясь и отводя взгляд, он поднял Женю и сообщил, что объявили атаку, конь уже ждет, сумки собраны, а тревога будет только через час. Жене велено выдвигаться к передовой. Фельдшеры и две подводы тоже готовы.

Сердце тяжело заколотилось в горле у Жени, пока она торопливо одевалась, суетясь и мешкая, чего с ней раньше не бывало, а Василий складывал ей котомку с едой, флягой воды и флягой спирта.

Пока она собиралась, Этьен чувствовал себя неприкаянным. Всем сердцем он был с Женей, но хотел быть еще и физически, и осознание скорого расставания жгло его изнутри. Одевшись и собравшись с духом, он вышел проводить Женю.

– Возвращайся ко мне, пожалуйста, – попросил он, глядя в глаза молодого врача. Сейчас, собранная и сосредоточенная, застегнутая на все пуговицы, Женя была Костей, молодым корнетом и блестящим хирургом. Женей она становилась только наедине с Этьеном.

– Я вернусь, обещаю, – сказала она, охрипнув от волнения.

– Я буду ждать, – Этьен кивнул, покосился на Василия, усиленно изображающего деятельность и, качнувшись вперед, коснулся губ Жени коротким поцелуем.

– До свидания, Этьен, – прошептала она ему в губы после поцелуя, и, взяв котомки, пошла к лошади. Там ее ждал Андрей Ионович с обычным ободряющим словом.

– Будь осторожен и осмотрителен, мой мальчик, – напутствовал ее Михайловский. Он тоже намеренно сейчас обращался к Жене, как к мужчине, хотя в последнее время все чаще приходилось одергивать себя, чтобы не раскрыть тайну юной княжны.

Но сегодня она должна быть Константином Воронцовым, корнетом, молодым хирургом, чья стезя – спасать жизни.

– Не стоит проявлять ненужный героизм. В первую очередь убеждайся, что тебе ничего не грозит, а потом спасай, – все же добавил он от сердца.

– Я обещаю, Андрей Ионыч. Проследите за Этьеном, – попросила его княжна, дала себя перекрестить, крепко обнялась с ним и вскочила в седло. Пора было ехать, пока не началась паника.

– Прослежу, Костенька! – пообещал врач. – Ну, с богом, – когда Женя запрыгнула в седло, он шлепнул лошадь по крупу и снова перекрестил их.

Женя взяла галоп, нагоняя движущиеся впереди полки. Пехота шла в авангарде, кавалерия прикрывала с фланга, там Женя и разглядела подводы с фельдшерами. Через десять минут после того, как она нагнала их, грянула канонада.

Андрей Ионович, Этьен и Василий провожали Женю взглядом, пока она не скрылась из виду, а потом Михайловский хлопнул француза по плечу, тем самым подбадривая. Этьен кивнул и пошёл следом за ним в лазарет, усмиряя колотящееся сердце. Но от далеких звуков канонады оно пустилось вскачь.

Женя придержала рванувшегося было коня. Далеко впереди колонну заволокло черным дымом, запахло кровью и порохом. Она кричала указания для фельдшеров, и тут бахнуло рядом с ними. Конь сделал свечку, и Женя едва удержалась на нем, а потом крепко взнуздала его, и подогнала каблуками. Тот карьером рванулся вперед, туда, где в воронке от снаряда были раненые и мертвые. Женя начала свой бой на этой войне – отбивала людей у Смерти.

Раненых стали доставлять очень быстро, но, к счастью, еще раньше прибыли монахи со своими повозками. Михайловский назначил Этьена и Дмитрия координировать, кого оставлять в лазарете, а кого отправлять в монастырь. Уже через полчаса француз был весь в поту и чужой крови и заставлял себя не искать в каждом лице знакомые черты.

Атака была мощной и яростной. Женя быстро поняла, что турки сражаются как звери. Куда больше было страшных сабельных ударов, и меньше огнестрела, и скоро бедной девушке стало казаться, что она попала в ад. Она склонилась над парнишкой, на ходу зашивая его бок, крупными кривыми стежками, пока он кричал от боли и ужаса. Бинты кончались, повязку она фиксировала уже ремнями, и вдвоем с фельдшером погрузила его на подводу.

– Быстро его к Михайловскому! – крикнула она. – У него часа четыре, не больше! – она бросилась дальше, и тут на нее напали турки, не обращая внимания на то, что она медик. И Жене пришлось взяться за оружие.

С поля боя приходили все более тревожные новости, из-за которых Этьену все сложнее было сосредоточиться на деле. Он не выдержал, когда с последним обозом раненных пришла весть о том, что заканчиваются медикаменты. Не слушая криков себе в спину, он схватил две сумки с лекарствами и бинтами, перекинул их через седло лошади и рванул туда, откуда доносился рокот канонады. Оказалось, что схватка к ним значительно ближе, и звуки немного глушил перевал, который Этьен стремительно преодолел и ворвался в мясорубку боя, отбиваясь от турок и англичан, и одновременно пытаясь рассмотреть нашивки с крестом.