Французское наследство

После этого она, явно стремясь поднять акции в глазах заезжей штучки, стала выкладывать сведения про своих хахалей. Из её слов следовало, что самые богатые и именитые горожане, включая самого мэра и чуть ли не губернатора, а также заезжие звезды эстрады и политики сходили с ума по выдающейся актрисе Валентине Соболь, осыпали её цветами, драгоценностями и прочими благами. Странно, куда же девались все эти ценные подарки? Уж музыкальный-то центр и новый диван могла бы прикупить, продав хотя бы одно упомянутое колечко с бриллиантом… Лёлькины размышления прервала патетическая фраза:

— Да вот не далее, как вчера из-за меня погиб несчастный Виталий. Может, слыхала?

— Что-то такое по телевизору промелькнуло, — осторожно промолвила она. Вроде зарезали одного коммерсанта.

— Коммерсанта! — фыркнула Валентина. — Виташа был умнейшим и интеллигентнейшим человеком. Денег — не сосчитать! Предлагал мне переселиться к нему на Лазурный берег. У него ведь вилла в Ницце! А тут он торчал только из-за любви ко мне. На каждом спектакле сидел в ложе бенуар с букетом орхидей. А уж после спектакля… — с этими словами она вылила остаток коньяка в рюмку и погрозила ей пальцем. Потом широким жестом выплеснула его себе в рот и продолжила:

— И какая-то сволочь не смогла пережить моего счастья… Зарезали бедного.

— А я слышала, что его, вроде бы, убили в квартире какой-то женщины, — пробормотала Лёлька, потрясенная пьяным полетом воображения актрисы.

— Да, от отчаяния он пошел к одной гадалке, чтобы она ему сказала, отвеч-ч-чу ли я на его ч-ч-чувства… — язык Валентины уже заплетался и, кажется, начал цепляться за зубы. — И тут его и…

Она внезапно замолчала, потом откинулась на спинку кресла и почти весело произнесла:

— Ну и что мне т-т-теперь делать? Плакать? Нет уж, не д-д-дождетесь! — она снова погрозила теперь уже пустой рюмке и неожиданно добавила: — И все-таки я дура… Редкая д-д-дура! И почему я тогда за Сережку выскоч-ч-чила, а не за Виташу?.. Не знала бы теперь заб-бот!..

Лёльку страшно заинтриговала последняя фраза, но все попытки выведать какие-либо подробности не удались — Валентина опять принялась, запинаясь и повторяясь, перечислять своих амантов. При этом она забиралась в отношении их статуса все выше и выше. Когда она громким надрывным шепотом сообщила, что июньской ночью нюхала в кустах жасмин с самим… ну, самым-самым… ну ведь знаешь…, Лёлька поняла, что ничего интересного больше из этого пьяного бреда не выудит. Провожаемая пошатывающейся и цепляющейся за углы, хозяйкой, она быстренько оделась и захлопнула за собой дверь.

* * *

Во дворе, в сумеречном вечернем свете, она заметила на скамейке у песочницы одинокую унылую фигуру Сергея Соболя и ей стало жаль этого мужика, так и не нашедшего в жизни ни счастья, ни призвания. Лёлька стояла в тени кустов сирени и размышляла, как бы ей подкатиться к Валентининому супругу и попытаться его разговорить. Но на ум, как назло, ничего путного не шло. Разве что попросить прикурить…

Внезапно во двор вбежали две совсем юные девушки, обе светловолосые, коротко стриженные, невысокого роста. Отличала их только одежда — на одной были джинсы и пушистая лимонная кофточка, а другая была облачена в костюмчик алого цвета. Лица у девчонок были издали тоже похожи, но вблизи та, что в джинсах, выглядела настоящей красавицей, а вторую портил крупноватый нос и низкий лобик, не повезло бедняжке. Красивая девушка приветливо взмахнула рукой:

— Папуля! Ты чего тут сидишь?

— Воздухом дышу, — сдержанно ответил Сергей.

— Ага, мамулечка, значит, опять керосинит, — бодро прокомментировала услышанное девушка. — Ну ничего, Олька, мы в моей комнате посидим. Пошли, не боись! Не попрешься же ты через весь город в грязной юбке!

Девчонки припустили к подъезду, и Лёлька увидела, что алая короткая юбочка Оли изукрашена сбоку смачными грязными брызгами. Небось, машина из лужи окатила. Вот и пришлось бежать к подружке чиститься.

Лёлька почувствовала угрызения совести за то, что напоила Валентину. Видно было, что Сергей злится и страдает от пьянства жены. Доставая из сумочки сигареты, она подошла к сидящему мужчине и тихо спросила:

— У вас зажигалки не найдется?

Он молча дал ей прикурить. Она протянула ему пачку и предложила:

— Хотите?

Все так же молча он взял сигарету. Некоторое время они курили, не произнося ни слова. Потом Лелька с раскаянием пробормотала:

— Вы уж меня простите, что так вышло. Я думала — выпьем по рюмочке, и она остановиться. Я же не знала…

— Да вы-то тут при чем? — досадливо пробормотал он. — Не вы, так кто другой. Не все ли равно? Свинья грязь всегда отыщет, даже в королевском дворце. И ведь, вроде бы все понимает, когда трезвая. Клянется, что больше в рот не возьмет. Но стоит бутылку увидеть, всё пошло-поехало опять. Сама себя гробит! Вы ведь с киностудии? Валя мне сказала, пришли роль предлагать.

— Ну, вроде того, — пришлось кивнуть Лёльке, уже изрядно уставшей от собственной лжи.