Французы на Северном полюсе

Сорока двух лет от роду, француз выглядел гораздо моложе. Высокого роста, атлетического сложения, с характерными чертами лица де Амбрие был истинным потомком древних галлов[12]. Происходил он из старинного арденнского рода, уходившего корнями в века. Перед франко-германской войной[13] будущий капитан поступил мичманом[14] на флот, а когда война началась, перевелся в сухопутные войска. Воевал на Луаре, был тяжело ранен под Маисом и получил орден. Правительство народной обороны произвело его в лейтенанты флота. Но после войны так называемая комиссия по пересмотру чинов вновь понизила его до мичмана. Оскорбленный вопиющей несправедливостью, де Амбрие подал в отставку. Не помогли даже уговоры адмирала Жорегиберри, который уважал и любил молодого человека.

Родители де Амбрие рано умерли, и он стал владельцем огромного состояния. Но вкус к путешествиям, привитый службой на флоте, не исчез. На географическом конгрессе в Лондоне де Амбрие был делегатом от французского Географического общества. Там у него совершенно неожиданно и созрел план полярной экспедиции. С деньгами все можно сделать, а у де Амбрие в них не было недостатка.

Он помчался в Саутгемптон, оттуда в Гавр на судостроительные верфи Нормана. Там встретил старою друга Бершу. В луарской армии Бершу служил под его началом, а теперь был уже шкипером[15] дальнего плавания. Он стал первым помощником де Амбрие в постройке пригодного для полярной экспедиции корабля, снаряженного по последнему слову техники.

Бершу сразу же приступил к исполнению своих обязанностей и оказал ценную помощь капитану, который прекрасно разбирался в вопросах теории навигации, но был не особенно силен во всем, что касалось практики. От взгляда шкипера не ускользнула ни одна деталь. В середине сентября корабль был готов. За два последующих месяца на «Галлии» — так назвали новый парусник — появились мачты, такелаж[16] и прекрасно оборудованное машинное отделение.

Корабль являлся великолепным образцом судостроения, несмотря на относительно небольшие размеры и немного громоздкую внешность, за которой непосвященный наблюдатель не сразу разглядел бы превосходные качества детища гаврских корабелов.

Все излишества элегантности приносились в жертву прочности, так как «Галлия» должна была выдержать сильнейшее давление льдов. Корабль водоизмещением всего триста тонн, имея двигатель в двести лошадиных сил, при испытаниях развивал скорость десять узлов — вполне достаточную для северных широт. Благодаря своим небольшим размерам шхуна оказалась очень маневренной. Носовая часть ее укреплялась тщательно подогнанными деревянными досками, покрытыми сверху стальными пластинами. Благодаря тому, что форштевень[17] образовывал прямой угол с килем, корабль мог прокладывать себе путь сквозь льды. Винт и руль были сделаны легко перемещаемыми на тот случай, если бы этим жизненно-важным органам грозила неожиданная опасность.

Не считая маленькой, хорошо укрепленной на рострах[18] шлюпки, «Галлия» располагала тремя вельботами[19] и одной плоскодонкой семи метров в длину и полутора — в ширину, которая могла взять на борт двадцать человек и четыре тонны продовольствия, при этом четыре матроса, в случае надобности, могли переносить ее на плечах.

Судно было построено в расчете на несколько зимовок подряд, в климате, где жизнь кажется на первый взгляд вообще невозможной. Учитывались все мелочи, чтобы наверняка победить беспощадного смертельного врага — холод.

Экипаж разместили в носовой части, в трех комнатах, отапливаемых масляным калорифером[20]. Между внешней обшивкой корпуса и стенами комнат, утепленными толстым войлоком, находилось пустое пространство, заполненное древесными опилками, чтобы помешать проникновению холода и влаги. Все отверстия, через которые мог бы проникнуть малейший порыв ледяного ветра, были герметично заделаны. Запасы продовольствия рассчитали на четыре года, трюмы буквально ломились от всевозможных яств.

Солонины было немного, но зато стояли целые горы консервов, содержимое которых создавало иллюзию почти свежих продуктов и позволяло разнообразить обычный рацион. Находился здесь и мясной концентрат, имеющий то преимущество, что, будучи очень питательным, он занимает совсем небольшой объем. Водки и первоклассного вина, так же как чая и кофе, накупили в изобилии. Наряду со всем прочим, необходимо упомянуть лимонный сок в таблетках, известь и поташ, зерна крессона и другие препараты, предназначенные для борьбы со скорбутом[21] — еще одним врагом полярных экспедиций. Затем следовало современное научное оборудование, аптечка, библиотека, целый ассортимент сильных взрывчатых веществ и мощная аккумуляторная батарея. Не забыли даже пианино и другие музыкальные инструменты. Взяли с собой также несколько сот метров металлической проволоки, пилы для льда, огромные буравы, громадные топоры, фонарь, большой резиновый мешок, который, если его надуть, превращался в отличный плот. Короче — все на свете.