Французы на Северном полюсе

— Или это добрые феи поработали для нас, — заметил парижанин, всегда готовый поверить в сверхъестественное.

— А может, среди нас есть сомнамбулы, — в свою очередь заметил повар Дюма. — Служа на «Кольбери», я знавал одного повара, который вставал ночью и варил фасоль с салом, а утром просто доходил до белого каления, видя, что кто-то уже постарался и приготовил еду. Он никак не мог догадаться, кто бы это мог быть.

Жан Итурриа в свою очередь высказал предположение, услышав которое де Амбрие изменился в лице.

— Карамба! А что, если проклятый немец пробрался в эти края? Может, это его люди высекли ступени… Извините, капитан, что я предположил, будто Прегель мог добраться сюда.

— Все возможно, — сумрачно заметил де Амбрие. — Вперед, друзья! Подойдем ближе — узнаем.

ГЛАВА 11

Памятник под восемьдесят девятым градусом северной широты. — Тревога. — Немецкий документ. — След экспедиции капитана Нерса. — Письмо лейтенанта Маркхама. — Оттепель Палеокристаллического моря. — Внезапное повышение температуры.

Итак, таинственные ступеньки помогли путникам перебраться через холм за какие-нибудь четверть часа. Не будь их, пришлось бы потратить на это не меньше двух часов.

Следы вели все дальше и дальше, прямо к Северному полюсу, до которого оставалось уже совсем немного… Де Амбрие не переставал хмуриться. Неужели Прегель его опередил?

Двадцать девятого апреля прошли двадцать шесть километров.

Тридцатого апреля достигли восемьдесят девятого градуса северной широты. До полюса оставалось четыре километра.

Не будь этих злополучных следов, все ощущали бы особый прилив бодрости и энергии, даже веселья.

Но пока причин для радости не было.

Вот валяются кости медведя… Кто его съел? Рядом — два отстрелянных патрона с английским клеймом: «Максвелл. Бирмингем». Что это значит?

Трудно сказать. Не исключено, что у кого-нибудь из немцев могла оказаться и английская винтовка.

В два часа капитан хотел скомандовать привал, как вдруг Дюма, отличавшийся великолепным зрением, указал на небольшое возвышение впереди, в него было воткнуто что-то длинное и тонкое.

— Как будто ручка метлы, — заметил повар.

Де Амбрие побежал к странному сооружению и действительно увидел деревянную рукоять, не то от лопаты, не то еще от чего-то. Обильно смазанная льняным маслом, рукоять прекрасно сохранилась. Она была воткнута в холмик, высотой с бочку, сложенный из льдинок и консервных банок.

Этот керн, или своеобразный памятный знак, оказался сооружен из всего, что попалось под руку. Под ним, вероятно, хранилось послание к тем, кто когда-нибудь сюда придет.

В спешке капитан не захватил с собой ни топора, ни лопаты и голыми руками стал раскачивать сооружение, пинал его ногами… Тщетно. Памятник крепко врос в лед.

Пришлось вернуться и взять с собой матроса с двумя заступами.

Лед раскололи, раскопали холмик и нашли большой холщовый мешок, который с огромным трудом развязали. В мешке оказалась бутылка.

Сгорая от нетерпения, де Амбрие чуть было ее не разбил, но сдержался и дрожащими руками стал откупоривать, вытряхивая содержимое — несколько бумажных листков. Он схватил первый попавшийся и жадно пробежал глазами.

Написано было по-немецки.

— Так я и знал! — с горечью вскричал капитан, но, прочитав снова, развел руками, обратив внимание на дату и градусы широты и долготы: «Маркхам… 12 мая 1876 г… 83 градуса 20 минут 26 секунд сев. шир., 65 градусов 24 минуты 28 секунд зап. долготы».

Де Амбрие облегченно вздохнул и рассмеялся.

Матрос поглядел на него с удивлением. Это был Мишель Элимбери, баск, лоцман-китобой, очень способный и смекалистый.

— Ты, конечно, уверен, что твой капитан спятил? — спросил де Амбрие. — Сознайся, Мишель.

— Но, господин капитан… вы — командир и можете поступать как вам угодно, — ответил сконфуженно баск.

— Видишь ли, друг мой. Я испугался.

— Не может быть, господин капитан. Кто угодно, только не вы!

— Испугался, поверь мне. Что не я первый приду туда, куда еще не ступала нога человека. Мы будем там через пять дней.

Мишель недоуменно пожал плечами.

— Сейчас переведу тебе, что здесь написано, и ты поймешь… Погоди, погоди, то же самое здесь написано и по-английски, и по-французски. Так что переводить не придется. Можешь прочесть.