Фредди Меркьюри. Украденная Жизнь

Четверка держит Фредди в полной изоляции. Фактически он является «пленником в собственном доме» — эта тема постоянно звучит и в прессе, и в биографиях. Его не подзывают к телефону. К нему не пускают никого, кроме нескольких человек, которым разрешили приходить «медбратья», хотя никто не давал им права на такие действия. Рядом с ним постоянно кто-то находится.

Ему говорят, что его друзья не хотят общаться с больным человеком, не способным развлекать их и устраивать шикарные вечеринки, — короче, оказались последними свиньями. Однако Рейнхард Мэк и Барбара Валентин утверждают, что все было не так: их не допускали до Меркьюри, то ссылаясь на плохое состояние здоровья, то на его отсутствие, то на нежелание их принимать. Не подзывали его к телефону, оставляли без ответа письма... В последние дни в аудиенции отказывают даже родителям — под предлогом, что он плохо себя чувствует и не может их принять. Описано все это достаточно откровенно.

Хаттон:

«По ночам Джо, Фиби и я стали по очереди оставаться с Фредди. Обычно мы лежали возле него, готовые проснуться в любой момент. В доме была также проведена система внутренней связи. Кроме того, у каждого из нас были пейджеры, и мы могли мгновенно связываться друг с другом. Мы решили, что останемся с Фредди до конца».

«Вопреки некоторым сообщениям газет спальня Фредди в то время никогда не превращалась в «мини-госпиталь». Справа от него стояла капельница на тот случай, если ему необходимо было переливание крови, а все остальное в комнате было точно таким, каким было всегда. В свои последние дни Фредди уже не мог принимать твердую пищу. Он ел только фрукты и пил фруктовые соки».

«В таком состоянии полноценный прием ванны был бы для него достаточно серьезным испытанием. Я спустился вниз и нашел Питера.

— Думаю, пора его как следует помыть, — сказал я. Фиби поднялся со мной в комнату Фредди, чтобы помочь подготовить для него постель. Кожа у Фредди была немного сухой, поэтому в ванну мы добавили немного масла. Уже к середине купания в ванную с важным видом вошла Мэри... Выходя из ванной, она обернулась, уставилась на Фредди и сказала: «Знаешь что? У тебя сейчас самая бесстыжая и блудливая физиономия! Надо было давно заставить их это сделать! Неужели даже сейчас ты не сожалеешь, что не заставил их сделать это раньше?» Фредди со свойственной ему основательностью принял ванну, и это, похоже, оживило его. На его лице была такая картина: наивное и по-детски наглое выражение лица. В таком жизнерадостном настроении мы и оставили его дальше общаться с Дэйвом. К этому времени Фредди стал больше слушать и меньше говорить».

«— Я тебя отнесу, — сказал я. — Это не проблема.

Фредди посидел на кровати еще пять минут, собираясь с силами, а затем его карие глаза сверкнули и он сказал:

— Так... Ну, пойдем!

Он был босиком, но в халате с Микки Маусом. Хотя я ска зал, что я отнесу его, дух его оставался твердым и сильным, и, поднявшись, он попытался пройти столько, насколько у него хватало сил. Он медленно спускался по лестнице, держась за перила, и внезапно споткнулся. Я держался немного впереди и сразу подставил свою руку, чтобы поймать его. Но он продол жал упрямо отпихивать прочь мою руку. Это был типичный для него акт неповиновения».

«Я думаю, что сейчас я могу с уверенностью сказать следу югцее — то утро пятницы 22 ноября 1991 г. было последним в жизни Фредди, когда он чувствовал себя счастливым. Это был последний раз, когда Фредди Меркьюри по-настоящему жил. В последний раз он излучал тот волшебный свет, который называли харизмой Фредди Меркьюри».

«Оставшуюся часть этого дня он, казалось, перешел в состояние полной готовности и прекрасно осознавал, что с ним происходит».

«Иногда он наносил мне резкий удар под ребра, чтобы я перестал храпеть, или удар посильнее, если ему что-то было нужно».

«Я задремал, когда Фредди опять разбудил меня — было около трех часов ночи, — и он почему-то не мог нормально изъясняться. Ему не удавалось произнести ни слова. Постоянно хмурясь и морщась, он все время указывал на свой рот. Происходило что-то ужасное. Я пытался сообразить, что он хотел, но не мог. Примерно через полчаса появился Джо и, посмотрев на меня, понял, что у нас проблемы. Как только Фредди заметил Джо, он опять стал указывать на рот.

— Что такое, Фредди? — спросил Джо. — Что ты хочешь?

Я рассказал ему, что это продолжалось уже почти полчаса

после того, как я сначала накормил Фредди фруктами, а затем он начал дремать. Джо наклонился к Фредди и открыл его рот. Кусок манго застрял в глубине его горла, и Фредди не мог ни проглотить, ни выплюнуть его. Джо широко раздвинул челюсти Фредди и пальцем быстро выхватил досаждавший кусок фрукта. Фредди не сказал ничего».

«В шесть часов утра Фредди вновь проснулся и стал издавать звуки, которые оказались его последними словами:

— Пи-и... пи-и...

Он хотел, чтобы ему помогли сходить в туалет. Казалось, силы окончательно покинули его, и мне пришлось отнести его.