Фрейд и Льюис. Дебаты о Боге

Что же такое счастье? Можно ли дать ему определение? Величайшие мыслители прошлого столетиями пытались найти ответ. Иные пришли к выводу, что счастье – иллюзия и его никогда не достичь. «Человек не бывает счастлив, но всю жизнь ищет то, что, как он думает, принесет ему счастье», – пишет Артур Шопенгауэр, немецкий философ, чьи труды оказали влияние на Фрейда. За другими определениями стоит та или иная философия жизни. «Что есть счастье? – спрашивает Фридрих Ницше, философские взгляды которого также повлияли на Фрейда. – Чувство, что у тебя больше сил, что ты преодолел сопротивление».

Хотя и Фрейд, и Льюис стремились четко описывать переживания и эмоции, их представления о счастье радикально расходятся. На первый взгляд это может показаться странным: в конце концов, даже если они в силу разных взглядов ищут счастье в разных местах, почему они должны давать отличные определения этому состоянию? Однако при внимательном рассмотрении мы можем понять, что суждения о счастье каждого из них отражают, соответственно, материалистические представления о мире одного и опыт духовной жизни другого. Это поразительный контраст.

Если мы заглянем в современные словари, то поймем, что концепция счастья крайне неопределенна. Согласно одному распространенному определению счастье есть состояние, которое зависит от внешних обстоятельств, то есть от «удачи и благоприятных условий». Согласно другому, счастье – эмоциональное состояние, чувство, позитивный настрой, то есть это «настроение того, кто удовлетворен или получает наслаждение», либо это «то или иное состояние хорошего настроения, временное или постоянное». Синонимы слова «счастливый» – «довольный», «веселый», «беззаботный», «радостный», «жизнелюбивый». В этих же словарях отмечается, что антоним счастья – «печаль». А печаль, которую человек испытывает достаточно долго, – это один из главных симптомов депрессии, так широко распространенной в нашем обществе. Согласно данным недавно проведенного исследования, 30% американцев, более 75 миллионов человек, страдают клинической депрессией, требующей лечения. Исследователи полагают, что большинство людей с депрессией не обращается за помощью, а потому подлинное число страдающих этим недугом значительно выше[199].

В широко популярной и часто цитируемой книге «Недовольство культурой» Фрейд пишет: «Не стоит сомневаться в том, что поведение [людей] указывает на их цели и намерения. Они стремятся к счастью, хотят стать счастливыми и оставаться таковыми»[200]. Фрейд также отмечает, что «испытать несчастье гораздо легче», чем счастье. Согласны мы с ним или нет, почти все признают, что счастье в значительной степени определяет качество нашей короткой жизни на этой планете. Мы, вероятно, согласимся и с тем, что почти все теряют чувство счастья по крайней мере время от времени (как это подтверждают новейшие исследования депрессии). Могут ли Фрейд или Льюис помочь нам лучше понять счастье, чтобы его стало больше в нашей жизни?

Фрейд отождествляет счастье с удовольствием, особенно с тем, которое связано с удовлетворением сексуальных желаний. «Счастье – это проблема удовлетворения инстинктивных желаний… То, что мы зовем счастьем в самом узком смысле слова, состоит в удовлетворении (лучше быстром) нужд, которые во многом находятся под запретом»[201]. Он добавляет: «Сексуальная (генитальная) любовь дает сильнейшее переживание удовлетворения и есть прототип любого рода счастья». Такой «принцип удовольствия», пишет Фрейд, «доминирует в работе нашего психического аппарата изначально».

Он объясняет, почему трудно быть счастливым. Во-первых, существует много источников страданий: болезнь, старение, разрушительные силы природы и, что мучительнее всего, наши отношения с людьми. Во-вторых, мы испытываем сексуальное удовлетворение «лишь эпизодически», то есть лишь тогда, когда сексуальное желание достигает определенного градуса, и потому счастье для нас кратковременно. «Мы устроены так, – объясняет Фрейд, – что получаем интенсивное наслаждение лишь в силу контраста, и на него мало влияет положение вещей. Потому способность быть счастливым у нас уже ограничена внутренней конституцией».

Кроме того, общество накладывает ограничения и запреты на проявление наших инстинктивных сексуальных потребностей, а это препятствует получению удовольствия и потому ограничивает возможность быть счастливым. Когда мы нарушаем эти правила, мы обычно (хотя есть исключения) чувствуем вину, и это чувство отнюдь не делает нас счастливыми. Сначала, говорит Фрейд, эти социальные ограничения на нас налагали родители, а мы слушались их из страха лишиться их любви. Затем мы интернализируем родительский авторитет, который превращается в нашу совесть, в Сверх-Я.