Фрейлина

В своей спальне, которую она сама себе выбрала, королева закружилась на месте, хлопая в ладоши.

— Я все еще не могу успокоиться после победы! Народ любит меня! — воскликнула она, и ее лицо сияло от счастья.

— Да, народ это доказал, — согласилась Гвинет.

Она стояла позади Марии, отыскивая на ощупь шпильки, которые удерживали на ее голове шиньон, и вынимала их, освобождая волосы, темные и блестящие. Она не решалась заговорить с Марией. Как ей приступить к разговору о своей свадьбе? И вообще, надо ли приступать?

— Ваша милость…

— Теперь мне нужно заиметь еще кое-что… — скачала вполголоса Мария.

— Ваша милость…

— Мужа. Это такой трудный выбор. Но… — Она глубоко вздохнула, повернулась к Гвинет и крепко сжала руками ее ладони. — До сих пор все шло хорошо. Но… я не могу всегда полагаться на моего брата. Я чувствую, что правлю одна. А я не хочу быть Елизаветой. Я не хочу быть незамужней бесплодной королевой.

Гвинет пристально взглянула на нее, открыла рот, собираясь заговорить, но закрыла его снова.

— Я не могу думать ни о чем другом, кроме того, что я должна сделать правильный выбор и быть признана Елизаветой.

Она повернулась, чтобы Гвинет смогла снять с нее жесткий воротник. Гвинет уже давно служила королеве и знала, как надо обращаться с ее одеждой и прочими принадлежностями туалета.

— Замужество, — вполголоса начала Гвинет. — Я сама тоже думала о нем.

Мария подняла руку в отрицательном жесте:

— Дорогая Гвинет, ты не должна думать об этом в такое время. Ты знаешь: когда придет срок, я позабочусь о том, чтобы ты подобающим образом вышла замуж. Но это время еще не наступило. Ты должна познакомиться с Елизаветой и с помощью лорда Рована привлечь ее на мою сторону. Мэйтленд и другие дали мне знать, что ей очень нравится лорд Рован. А почему бы и нет? Моя дорогая кузина, эта свирепая старая дева никогда не делала вид, что при ней нет красивых мужчин, которые ее старательно забавляют и развлекают. Она просто не позволяет ни одному из них разделить с ней власть. Когда ты вернешься… может быть, мы поговорим. Позже. И обещаю тебе, дорогая моя Гвинет: ждать придется не очень долго.

Она повернулась снова, и Гвинет едва успела вовремя расстегнуть крючок, чтобы не разорвался парчовый лиф королевы.

— Я не буду Елизаветой! А теперь, моя дорогая, быстро в постель! Лорд Рован уже получил распоряжения на завтра. Смерть его дорогой жены отсрочила эту поездку на гораздо больший срок, чем я предполагала. Ты знаешь, сколько времени я уже правлю? А теперь я торжествую. Ему будет сладко сообщить о нашей победе, когда он увидит английскую королеву.

Гвинет кивнула:

— Моя королева, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь успеху вашего дела.

Мария была довольна ее словами и сама начала снимать свою тяжелую юбку. Когда она желала, вполне могла сама обслужить себя.

— Я единственная подлинная наследница английского трона. Нужно добиться, чтобы Елизавета поняла, что я не угроза для англиканской церкви, хотя я всей душой предана католической вере и люблю мою религию. Англичане, конечно, будут в ярости, если я стану искать себе мужа-католика: они предпочли бы человека с английской кровью. Но… если англичане нападут на нас — что они делают очень охотно, — нам понадобится сила иностранного короля. — Она вдруг замолчала, потом заговорила снова: — Я, кажется, повторяюсь. Ты должна пойти отдохнуть. Я уже с нетерпением жду, когда ты приедешь к королеве Елизавете и пришлешь мне оттуда известие.

— Слушаюсь, ваша милость, — ответила Гвинет.

— Иди сюда! Обними меня от души. Желаю тебе на прощание всего наилучшего.

У Марии было чувствительное сердце. Но она была решительной. Она сказала «до свидания», горячо обняла Гвинет и вытолкнула ее за дверь.

Оказавшись в своей комнате, Гвинет обнаружила, что Энни уже было известно об их завтрашнем отъезде. Ее ночная сорочка была вынута, на завтрашний день был приготовлен костюм для верховой езды, и одежда лежала в сундуках.

Энни вбежала к ней из соседней маленькой комнатки, хлопая в ладоши, и взволнованно воскликнула:

— Лондон! Ах, миледи, как это чудесно — увидеть еще одну королеву!

— Да, еще одну королеву, — кивнула Гвинет, стараясь, чтобы ее голос звучал весело.

В этот момент она желала не быть знакомой ни с одной королевской особой. Ей хотелось, чтобы ее отец был жив и чтобы она просто встретилась с Рованом, как любая женщина может встретиться с мужчиной.

Это глупости! Она всю жизнь знала: долг стоит выше всего остального. Это верно не только для королевы, но и для нее самой. Долг всегда был выше любви. А королева даже предупредила ее: «Не влюбись в него!»

Но королева и Рован — родственники. Конечно, королева все поймет, когда наступит подходящее время. Она даст согласие, и все будет хорошо. Но странно: у Гвинет были мрачные предчувствия.

Рован знал, что долгие недели пути будут трудным временем. При снеге или дожде дороги в Шотландии быстро становились непроходимыми, а с ним ехало много людей: Гвинет, Энни и десять солдат, в том числе Гевин. Начальник охраны стал любимцем Гвинет и легко мог ее рассмешить, а сам Рован этого не мог.