Фрэнк Синатра: Ава Гарднер или Мэрилин Монро? Самая безумная любовь XX века

— Эй, ты что там, спишь? — подул в трубку Стенли.

— Скорее, умираю… Твоя история как раз по мне, Стенли. Говенная история! И весь этот гребаный мир — помойка. Я знаю, на каком лексиконе с ним говорить… Когда планируете запускать?

— Чем скорее, тем лучше. Этот замысел не дает мне покоя. Словно и впрямь на носу вселенская катастрофа. Мы должны ее предотвратить, Ава! — Он засмеялся.

Она ответила серьезно:

— О'кей! Предотвратим, раз уж больше некому.

Роль Мойры в фильме «На последнем берегу» стала одной из лучших киноработ Гарднер, хотя и находилась вне основного, «царственного», амплуа актрисы.

В этой трагической ленте она создала образ светской красавицы, бессмысленно растратившей жизнь на ничтожные флирты, общение с мелкими людьми. На пороге надвигающейся смерти Мойра Дэвидсон мучительно осознает пустоту прожитого. Она судорожно пытается наверстать упущенное, испытать цельность сильного чувства, но на это, увы, у нее уже не осталось времени. Красота Мойры не хочет умирать, молит о сострадании и любви, но душа бунтует резко и грубо — бесконечные выпивки, истерики, скандальные сцены. Гарднер предстала в ином амплуа — измученная, отчаявшаяся, сходящая с ума от ужаса приближающегося конца, Мойра оказалась самым ярким персонажем этой страшной истории о конце света. Критики с восторженным уважением подчеркивали тот факт, что в ленте Крамера появилась неизвестная Гарднер, более сильная и глубокая, чем в прежних ролях.

Неудивительно: ведь именно в этой картине более чем где-либо она была настоящей — смятенной, загнанной в угол отчаянием. А «последним берегом» Авы, за который она держалась с тоской обреченного, как ни крути, оставался Фрэнк. Увы, было поздно и невозможно. Понимать и делать — не одно и то же. Теперь помудревшая Ава знала, как надо жить, чтобы удержать любовь, и какой должна быть женщина, способная воплотить ее мечты о доме и муже. Но она не могла стать такой. И это тоже было ясно.

Успех фильма совпал со знаменательным моментом — в браке Синатры и Гарднер была поставлена точка. Говорили, что Фрэнк от расстройства пытался покончить с собой, когда Ава потребовала немедленного развода. Она в который раз в гневе из-за очередного флирта Синатры костерила его последними словами. А он, собрав волю в кулак, сказал: «Твоя взяла. Документы о разводе получишь от моего адвоката».

Развод был оформлен в 1960 году.

«Живу, вычеркивая дни и забывая имена…»

Потеря сблизила Фрэнка и вдову Богарта. Актриса Лорен Бэколл пустила в ход все свои чары, чтобы не упустить знаменитого холостяка. Пару часто видели вместе. И Синатра в конце концов сделал Лорен предложение, но, поразмыслив, так и не женился. Жизнь суперзвезды предлагала столько соблазнов, что ограничивать себя брачными узами было бы просто глупо.

Сорокапятилетний Фрэнк находился на вершине славы — как певец, киноактер, просто супермен, возлюбленный герой миллионов американских женщин. Если в тридцать лет для справочника «Кто есть кто» он обозначил свою профессию как «баритон», то в сорок шесть Синатра — уже обладатель двух «Оскаров», собственной звукозаписывающей компании — не только актер, шоумен, но и бизнесмен. Насмешливая пресса удостоила его звания «первого великого певца спален наших дней». Журнал «Тайм» писал:

«Он, безусловно, внешне похож на общепринятый стандарт гангстера образца 1929 года. У него яркие, неистовые глаза, в его движениях угадываешь пружинящую сталь; он говорит сквозь зубы. Он одевается с супермодным блеском — носит дорогие темные рубашки, галстуки с белым рисунком и запонки стоимостью тридцать тысяч долларов… Он терпеть не может фотографироваться и появляться на людях без шляпы или иного головного убора, скрывающего отступающую линию волос».

В течение нескольких месяцев «Тайм» называл Синатру «одним из наиболее замечательных, сильных, драматических, печальных и порой откровенно пугающих личностей, находящихся в поле зрения публики».