Фрэнк Синатра: Ава Гарднер или Мэрилин Монро? Самая безумная любовь XX века

— Знаю, знаю, знаю! — Лев вскочил и заметался по кабинету. Его выразительная еврейская жестикуляция не уступала итальянской. — Да, мы ценим наше сотрудничество с величайшим певцом современности. Да, мы уважаем вашу индивидуальность, вашу экспрессивность… Но… Но я не собираюсь терпеть оскорбления от кого бы то ни было. Даже от дамы, которая, между прочим, многим мне обязана.

— А я молчу, господин Майер. Но и вы должны понять — у нас не заурядный флирт. — Ава смело смотрела на Льва. — Не грязная история, которую надо прятать от посторонних глаз. У нас семья!

— Но мистер Синатра, как мне известно, женат! И скандалы, сопровождающие ваш роман или как его там назвать, не идут на пользу студии. Мисс Гарднер предстоит сняться по контракту в прекрасных фильмах. Наконец-то ее карьера как актрисы достигла высоты. Вы, мистер Синатра, хотите разрушить мечты и чаяния любимой женщины?

— Ава должна сниматься. — Фрэнк опустил голову. Последний аргумент Майера сразил его. Он не выносил угроз и намеков на расторжения контрактов — киностудий в Америке полно, а Синатра один. Но Лев прав: сейчас не время меряться амбициями.

— Если вы это понимаете, Фрэнк, — Майер явно смягчился, — то должны понять и то, что у вас небольшой выбор: или вы прекращаете демонстрировать свои аморальные отношения с мисс Гарднер… или превращаете их в моральные. Посредством законного брака, естественно.

— Я уже говорил с женой. Она упорно отказывается дать развод. Думаю, это дело времени.

— Поговорите еще раз. Скажите, что в противном случае потеряете работу.

— Но это же смешно! Синатра — безработный!

— Вот и посмейтесь вместе. А пока мисс Гарднер стоит посетить, скажем, Испанию. В связи со съемками нового фильма. Вам хватит двух недель, Фрэнк, чтобы уладить семейные дела? Думаю, это в ваших интересах.

— Брак с Авой — мое главное желание.

— Тогда раскрою карты, — Майер облегченно вздохнул. — Мы имеем прекрасный сценарий, написанный специально для мисс Гарднер. Съемки должны проходить на натуре. Я предлагаю мисс Гарднер выехать на осмотр натуры с нашим лучшим художником Рэем Готсбери. Думаю, даме лучше путешествовать с мужчиной, тем более мужчиной столь безупречной репутации.

«Как ветрены красотки! Но только не моя»

Пятидесятилетний англичанин Рэй Готсбери имел блестящую профессиональную характеристику: один «Оскар», несколько номинаций, работа в команде Хьюза над «Ангелами ада». Тогда он был изящным молодым человеком, и поговаривали, что Говард, отличавшийся бисексуальностью, сумел найти отклик в сердце застенчивого англичанина.

Во всяком случае, репутации Авы, путешествующей в компании Готсбери, ничто не грозило. Кроме того, Рэй был приятным человеком и интересным собеседником.

Они прокатились по Испании на арендованном студией джипе, выбирая живописные места.

Мадрид, Севилья, Малага — благословенный край! Все хотелось снимать, хотелось жить в белом домике под плоской крышей, гонять на базар ослика, нагруженного корзинами с красным перцем и косицами лилового лука. Аву не оставляла мысль, что вот она — ее настоящая жизнь. А голливудский зоопарк, в который ее занесло какой-то причудой судьбы, ошибка.

Они остановились в Марбелье. Защищенное горами от холодных ветров, с мягким субтропическим климатом, это место постепенно становилось самым шикарным аристократическим районом Средиземноморского побережья. Хижины рыбаков превращались в модные рестораны, бары и антикварные салоны. У причалов стояли роскошные яхты. Вскоре Марбелье облюбуют для отдыха арабские шейхи, мировые звезды, члены королевских семей. А в пятидесятом году все еще только начиналось, и эта местность сохраняла первобытную прелесть.

Мисс Гарднер и ее спутник заняли бунгало с двумя выходами на пляж.

Ава расцветала от близости к земле, крестьянскому быту. Рэй любовался ею, осознавая, что ему выпало редкое эстетическое наслаждение — созерцать это совершенное человеческое существо на фоне восхитительных пейзажей. Сбросив туфли, Ава бегала по теплой дорожной пыли или мягкой траве у ручья, как жеребенок, вырвавшийся на волю.

Рэй все больше и больше хмурился:

— Детка, вас преступно мало снимают. И вы преступно мало занимаетесь профессией. Я читал сценарий фильма, из-за которого мы здесь. Ваша героиня — испанка и танцовщица варьете! У вас есть шанс научится танцевать фламенко! Это будет незабываемое зрелище.

— Настоящему фламенко надо учиться с детства. — Ава рухнула в шезлонг рядом с Реем и подставила лицо солнцу.

— Но можно отрепетировать несколько эффектных па и смонтировать с танцем дублерши.

— Зачем? Я и так буду выглядеть неплохо. — Она тряхнула головой, освобождая скрученные волосы, и они рассыпались роскошной гривой.

— Да… Эта беда совершенства. Нет надобности стремиться к лучшему. А знаете, мне довелось работать с Дитрих — вот это потрясающий трудоголик и перфекционист! Она добивалась, чтобы каждый кадр с ее участием был шедевром. Ведь молодость и красота проходят, а наши целлулоидные «памятники» останутся навечно.